Танго с призраком. Канженге. Галина Дмитриевна Гончарова
наведаться определенно стоило. Информацию надо собирать с двух сторон, а лучше с трех или четырех. Тогда она будет близка к достоверной.
– Ритана Антония, – Рита появилась незаметно. Да и как тут кого заметить, когда омлет! Прожаренный, с корочкой сыра, а вкус такой, что заурчать хочется?
– Да, Рита?
– Из храма телефонировали. Просили вас сегодня к ним заглянуть по поводу вашего предложения.
Тони кивнула.
– Спасибо, Рита. Загляну. Обязательно.
Но сначала – полиция.
Дело важнее, а храм подождет! Авось, под землю не провалится…
Рита вышла из кухни. И дверь прикрыла. Негромко, но отчетливо, чтобы Антония слышала.
– Ритана Антония, – сеньор Фарра опустился напротив нее за стол.
– Да, сеньор?
– Ритана, я сплетни разносить не хочу…
– Сеньор Фарра, я никогда вас в этом не заподозрю, – успокоила его Тони. – Но вы считаете, что я должна это знать?
– Уверен, ритана. Мы ж не слепые…
– Итак?
– Ваша кузина эту ночь провела в спальне тана Валеранса.
Тони даже не сразу осознала, что именно ей сказали.
Секунда, вторая, и словно удар под дых… как же больно! Как невыносимо больно…
Словно под ребра ударили когтистой лапой, забрались внутрь, потянули за внутренности, за сердце… Тони даже не поняла, что прижала руку к груди, в надежде хоть как-то успокоить эту боль. Ну хоть чуточку!
Зато это отлично видел сеньор Фарра. Видел, осознавал, смотрел с состраданием, но молчал. Ничего не говорил.
Ни к чему. Не надо сейчас… А Тони смотрела в пустоту, а видела…
Два тела на кровати, сплетенные в объятиях. Два тела… Дженио и Альба, запрокинутые головы, искаженные в пароксизме страсти лица, стоны, тихий шепот…
Когда твой любимый… и другая рядом с ним… и ты никогда… никогда…
Тони медленно отодвинула тарелку и встала.
– Спасибо, сеньор Фарра. Простите…
Вышла она еще с достоинством. Но улице очень обрадовалась. И ветру, который ударил в лицо, высушил слезы, заставил раскраснеться щеки…
Разве она плакала?
Это просто соринка в глаз попала. Это просто ветер…
Анита вытерла руки полотенцем и треснула той же тряпкой по мухе.
– Ишь тебя! Зловредина!
Муха, сбитая в полете, врезалась в стену и упала, жалобно задрав все шесть лапок. Анита осторожно взяла ее (противно все же!) и выкинула в помойное ведро.
– Спасибо, сеньор Фарра.
– Вот уж не стоит благодарности, Анита. Ритана девочка хорошая, ни к чему ей эта… пакость!
– То-то и оно, что хорошая, может, и не распознать вовремя. А сейчас она знает… она гордая. От кузины объедки подбирать не станет.
Сеньор Фарра задумчиво кивнул.
– Ваша правда, Анита. Ваша правда… И все же… ей сейчас очень больно.
– Лучше пусть разок поболит, чем всю жизнь искалечит.
И с этим сеньор Фарра был полностью согласен. С ританами пусть их родители разбираются, чай, за них есть кому заступиться. А за Антонией никого