Зачарованная тьмой. Валерия Чернованова
Соломоново решение: спасение утопающих – дело рук самих утопающих.
Немедля больше ни секунды, словак стал мысленно создавать телепорт. Пространство разверзлось, Томаш сделал рывок вперед, но наткнулся на незримую преграду. Путь назад тоже был отрезан. Парень оказался в ловушке, а сбежать, создав новый телепорт, не удавалось. Сила отказывалась ему повиноваться, как будто кто-то блокировал его дар. Пространство вокруг ведьмака начало неумолимо сжиматься…
Когда Этеле опустил руки, на месте, где стоял Томаш, остался лежать серебряный медальон с уродливым изображением какого-то божка. Над украшением дымной струйкой вилась теперь уже свободная сила.
– Бери, пока не исчез! – крикнул Этеле Даниэлю, подталкивая друга к заветному дару.
Ведающий от неожиданности замешкался, но потом, сообразив, что дар теперь переходит к нему, бросился к эфемерному сгустку. А тот будто только того и ждал. Взвившись к потолку, стрелой спикировал на Даниэля. Стены дрогнули, немногочисленные стекла в окнах водопадом осколков осыпались на пол.
Даниэль тяжело дышал, поднимаясь с колен. Чужая сила камнем осела у него в груди. Это чувство было для Ведающего в новинку и, наверное, не сразу удастся к нему привыкнуть. Еще бы понять, как пользоваться столь неожиданным подарком.
Избавившись от одного противника, Этеле кинулся наперерез другому, собиравшемуся напасть на Криса со спины. Петер, на свою беду, умел только видеть ауры людей и находить артефакты, да кое-как справлялся с приобретенной недавно силой передвигать предметы, и сейчас не слишком успешно пытался отбиться от Этеле врукопашную.
Удар в солнечное сплетение повалил словака наземь. В глазах потемнело, колдуну с трудом удалось сконцентрироваться и силою мысли запустить в противника валяющийся поблизости гаечный ключ. Вдогонку ему последовала пара отверток и всякая мелочевка, вроде болтов и гвоздей, в беспорядке разбросанных по мастерской. Но ни один предмет так и не достиг своей цели. Они врезались в незримую препону, контуром очертившую силуэт ведьмака, и подобно осенним листьям, кружа, плавно опускались на каменный пол.
Даниэль тем временем пытался свыкнуться с новой силой. Ведьмак задыхался, ощущая, как нечто чужеродное пускает корни глубоко внутри. Заполняет его без остатка, болью отзывается во всем теле, не давая собраться и прийти на помощь друзьям. Застигнутый врасплох, он закричал, когда кто-то набросился на него сзади, ногтями расцарапав ему плечи. Сбросив с себя обезумевшую от ярости и страха ведьму, Ведающий отскочил в сторону.
Последнее, что успел заметить, прежде чем сознание помутилось, – это искаженное злобой лицо с размазанной по щекам тушью, обведенные темной помадой губы, с которых срывался похожий на шипение шепот. На какой-то миг ведьмаку показалось, что у него стынет кровь в жилах, а сердце перестает биться.
Ноги подкосились. Даниэль ощущал, как что-то жизненно важное покидает его. Боль неожиданно ушла, а с ней и все остальные чувства. Все для него утратило смысл в одночасье. И поиски