Семь сестер. Сестра солнца. Люсинда Райли
время я отрешенно пялилась на конверт с папиным письмом. Оно по-прежнему лежало на журнальном столике и безмолвно тикало, словно бомба с заведенным часовым механизмом.
– Открыть мне тебя? – обратилась я к конверту.
А потом подумала, что все мои сестры благодаря тем письмам, которые оставил им отец, уже вытащили свои счастливые билетики и обрели вполне благополучное будущее. После чего хлебнула еще один мегаглоток водки, схватила конверт со стола и вскрыла его.
Атлантис
Женевское озеро
Швейцария
Моя дорогая Электра…
– О боже! – выдохнула я, чувствуя, как мои глаза сами собой наполнились слезами и слова стали расплываться передо мной.
В глубине души я сильно сомневаюсь в том, что ты вообще станешь читать это письмо: наверняка зашвырнешь его куда-нибудь, отложишь на потом, а может, и вообще сожжешь его, не распечатав конверт. Не знаю, не знаю, какой вариант ты предпочтешь: ты же у меня самая непредсказуемая из всех моих дочерей. Но, по иронии судьбы и самая беззащитная и ранимая.
Электра, знаю, наши с тобой отношения всегда складывались непросто: мы оба сильные, решительные и независимые личности. Потому между нами случались и стычки. Однако мы с тобой из той породы людей, кто умеет любить страстно и беззаветно. Вот еще одно качество, которое роднит нас с тобой.
Но для начала позволь мне попросить у тебя прощения за нашу последнюю встречу в Нью-Йорке. К превеликому сожалению, в тот вечер мы оба оказались не на высоте. Что касается меня, то, не скрою, меня глубоко задело и ранило то, что моя необыкновенная во всех отношениях младшая дочь не может высидеть даже ужин с отцом, не подпитав себя по ходу вечера наркотиками. Тебе хорошо известно мое отношение к подобной дряни; могу лишь молиться и надеяться на то, что ты уже решила или решишь в ближайшем будущем предпринять все необходимые шаги для того, чтобы завязать со всей этой гадостью раз и навсегда. Родителям всегда до отчаяния больно видеть, как их любимое чадо разрушает и уничтожает себя собственными руками. Но в любом случае помочь этому несчастному может только один-единственный человек он сам. Вот и ты, Электра, помни о том, что тебе никто не поможет, кроме тебя самой.
Однако хватит об этом. Я хочу попытаться объяснить, почему, как тебе казалось, я не очень-то гордился твоими достижениями и успехами, хотя должен был, по твоему мнению. Во-первых, позволь признаться, что всякий раз, когда я видел твою фотографию в том или ином журнале, сердце мое переполняла гордость за то, какая ты у меня красивая и элегантная. Разумеется, и за твой талант тоже: я ведь хорошо понимаю, какой это дар – заставить камеру полюбить себя. А еще сколько терпения и выдержки нужно для всех этих изнуряющих съемок. Пожалуй, у меня бы никогда не хватило столько терпения. И уж менее всего я думал, что его хватит у тебя! Но ты как-то научилась этому непростому ремеслу и делаешь свою работу блестяще, чем я искренне восхищаюсь.
Что касается того, почему я так бурно реагировал