Суррогатная мать. Сьюзен Спиндлер
поэтому Адам в принятии важных решений всегда ориентировался на него.
– Он предупредил, что над заявкой придется попотеть, но, по его мнению, моего опыта и репутации вполне достаточно для этой должности, – сказал Адам, криво улыбнувшись. – Посмотри правде в глаза: ты уже несколько лет практически в одиночку обеспечиваешь семью, и это неправильно. А так я могу рассчитывать на стабильную зарплату и приличную пенсию.
Рут была в сомнениях:
– Это не стоит того, чтобы бросать любимую работу ради той, где ты умрешь со скуки. Мы что-нибудь придумаем.
– Дело не только в деньгах – все уголовное право трещит по швам.
Облокотившись на стол, Рут подалась вперед и вгляделась в его лицо.
– Разве не лучше остаться и помогать системе становиться лучше? Ты же сам с такой уверенностью об этом говорил! – Упорство было одним из тех качеств, которые она в нем очень ценила и уважала.
– В принципе, я и сейчас так думаю, но весь процесс постепенно превращается в фарс, а я разочаровываюсь все сильнее и становлюсь таким же циником, как все остальные. Непросто сохранить чувство собственного достоинства, – ответил Адам и взял Рут за руку. – Я правда всегда в это верил, но теперь мое мнение меняется. Так что скажешь?
– Если ты перестал быть счастлив, тогда надо уходить – я не сомневаюсь, что тебя возьмут. Но, в конце концов, решать тебе.
– Нет, это должно быть совместным решением, – возразил Адам, – потому что оно касается нас обоих. Если я стану судьей, то и тебе будет полегче, ведь мне больше не придется работать по ночам. – Он поцеловал ей руку и робко добавил: – Может, у нас даже появится больше общих занятий. Будем путешествовать или откроем свой бизнес. По-моему, сейчас самое время. Как думаешь?
Он смотрел на нее и ждал ответа.
Его слова тронули Рут: она почувствовала, как ее сердце дернулось, будто оно слегка наклонилось в сторону и тут же вернулось на место – никто, кроме Адама, не вызывал у нее таких ощущений. Она хотела воскликнуть: “Да, конечно, любимый, так и сделаем!”, – но его внимательное отношение к ней и нежная уверенность в их взаимности смутили ее. Ей стало так стыдно за собственную ложь и тайные консультации со специалистами, что она выпалила:
– Да боже ж мой, мы свободные люди! Делай, что считаешь нужным!
В глазах Адама на мгновение промелькнули удивление и боль, но тут же исчезли.
Рут закрыла лицо руками:
– Прости, прости, я не хотела!
– Не нужно извиняться, – ответил Адам, сосредоточенно разламывая пападам на мелкие кусочки. – Я просто хотел узнать, что ты думаешь, – продолжал он, внимательно рассматривая остатки лепешки. – Кажется, теперь мне все ясно, – произнес он и замолчал. Рут убрала руки от лица, и их взгляды встретились. – Спасибо за откровенность.
Какое-то время они ели в тишине. Затем Адам нарушил молчание:
– Алекс звонила, пока тебя не было. Ты знала, что она предложила Лорен родить для нее?
– Да.
– А