Большая книга ужасов – 86. Мария Некрасова
не медведь. – Я рассказала Сашке, что видела в ране, хотя уже сама себе не верила. Я знаю, что бывает клещ, например, и всякие другие паразиты, про пираний слышала – но не в нашей же луже и не такие прожорливые… Может, правда какой-то странный организм, о котором я не слышала? Я же видела их, видела, пускай врачи изучают, что за тварь…
– Какой-нибудь генно-модифицированный клещ, – ожила Сашка. – Созданный в секретной военной лаборатории.
Я промолчала: пусть думает так. Не помню, как называется этот феномен, но суть его в том, что какая-нибудь фантастическая тварь в глазах обывателя не так страшна, как тварь реальная. Вот он, медведь, вот я его видел, и видел зубы и когти, вот это страшно. А с вымышленным персонажем мы как-нибудь совладаем каким-нибудь мечом-кладенцом или чем-нибудь таким же сказочным, потому что в сказках всегда бывает счастливый конец.
На месте Петровича сидел какой-то незнакомый парень из охраны, и мне пришлось выйти, чтобы он нас пустил.
С моей одежды ещё капало, и волосы обвисли, про выражение лица молчу, я бы сама себя не пустила. Парень окинул меня оценивающим взглядом, я кивнула на Сашку в машине:
– Нашлась.
– Хоть переоденьтесь, – глупо заметил он, поднимая шлагбаум.
Где я должна переодеться – в лесу? Промолчала, конечно, как-то было не до него. Честно говоря, я даже холода толком не чувствовала. И не сразу заметила, что в лагере-то светло. То есть нормально так светло, как положено белым днём. Мы заехали на территорию, и тут же прозвучал сигнал на обед.
– Не хочу есть, – заявила Сашка.
И я с чистой совестью повела её к кабинету психолога.
– Екатерине Вадимовне сама доложишь, что нашлась. Я должна возвращаться.
Сашка при мне набрала номер Хурмы, по громкой связи отчиталась, выслушала всё, что полагается в таких случаях. Я оставила её психологу и поехала обратно в лес. И только тогда у меня затряслись руки.
Петрович и этот, Второй, сидели где я их оставила. Было светло, и у озера гулял ветер. Брр. Кто-то в мокрой одежде. Если бы я завернула переодеться в сухое, ничего бы не пропустила.
– Что за… Что за… Что за… – бубнил Петрович тупо глядя перед собой.
Второй стоял отвернувшись лицом к машине.
Запах крови кружился над озером. В этой влажности он был просто невыносим. Если меня сейчас вырвет…
Я успела отбежать в лесок, чтобы не оставлять биоматериал на месте преступления.
– Нам никто не поверит! – ожил Петрович. – Что ты скажешь: налетела стая мошкары, сожрала и улетела?
– Судмедэкспертиза установит, – тихо возразил Второй.
Я отплёвывалась в кустах. Моя машина стояла почти поперёк дороги с включённым ближним светом, и я не сразу заметила, как со стороны шоссе подъезжают «Скорая» и «полиция».
– Едут! – голос получился осипший. Полезла в машину за водичкой. Во рту плотно поселился вкус желудочной кислоты и почему-то крови.
Захлопали двери, захрустели ветки под ногами врачей и полицейских.