Сад богов. Джеральд Даррелл
я понимал, что задача это непростая. А пока я ломал над этим голову, развернулась настоящая драма. Рядом с разрушенным домиком из-за кустов выросла тень вроде мальтийского креста, и низко летящий ястреб-перепелятник нацелился на ласку, которая принюхивалась и совершенно не чувствовала опасности. Пока я соображал, закричать мне или хлопнуть в ладоши и тем самым ее предупредить, она сама заметила хищника. С невероятной скоростью развернувшись, она элегантно вспрыгнула на развалины стены и проскользнула между двух камней, что, казалось, было бы сложно жуку-светляку, а не то что ласке. Этакий трюк: только что сидела на виду – и через секунду исчезла в развалинах, как капля воды. Ястреб завис с распущенным хвостом, полагая, что жертва вынырнет. Но после секунды-другой ожидания ему все это наскучило, и он полетел дальше в расчете на менее капризную цацу. Через некоторое время ласка высунула мордочку из расщелины. Убедившись, что все чисто, она вылезла по-тихому и двинулась вдоль стены. Видимо, сказался недавний опыт, так как она периодически пряталась между камнями. Наблюдая за ней, я раздумывал, как подобраться ближе и набросить на нее рубашку, пока она не догадалась о моем присутствии. Помня о ее профессиональном трюке с исчезновением, я понимал, что задачка будет не из простых.
Вдруг, юркая как змея, она шмыгнула в дыру у основания стены. Из дыры повыше этой с встревоженным видом вылез другой зверек и, взобравшись по стене, юркнул в расщелину. Я страшно возбудился – даже беглого взгляда мне хватило, чтобы узнать существо, которое я уже много месяцев мечтал выследить и поймать: садовая соня, возможно, один из самых красивых европейских грызунов. Вдвое меньше взрослой крысы, желтовато-коричневый мех, ярко-белые подштанники, длинный мохнатый хвост с полосатым черно-белым кончиком и черная меховая мордаха, этакая смешная пародия на маску, какую в давние времена, по рассказам, носили грабители.
Передо мной возникла дилемма. В стене прячутся два зверька, о которых я мечтал, причем один гонится за другим и у обоих ушки на макушке. Если моя атака провалится, я рискую остаться с пустыми руками. Я решил сначала заняться лаской: она будет поживее, а соня, если ее не беспокоить, пожалуй, никуда не уйдет из своей новой норки. По зрелому размышлению я предпочел рубашке сачок и, вооружившись им, начал с предельной осторожностью спускаться по склону, застывая всякий раз, когда ласка высовывала мордочку и озиралась. В конце концов я оказался, незамеченный, метрах в двух от стены. Сжав покрепче длинную рукоять сачка, я стал ждать, когда ласка выглянет из катакомб, которые она сейчас обследовала. Сделала она это столь внезапно, что застигла меня врасплох. Она присела и уставилась на меня с любопытством и без всякого страха. Только я собрался взмахнуть сачком, как, ломая кусты, с высунутыми языками и помахивающими хвостами, выскочили три мои собаки, так громко выражая свой восторг, словно мы не виделись много месяцев. Ласка испарилась. Секунду назад она застыла от ужаса при виде этого нашествия – и вот уже