Поймать звезду. Кирилл Кащеев
Алексеевну и девчонок, – Наши новые девочки и педагог! Им – в отдел кадров!
– А сказали – к директору? – подозрительно буравя девчонку взглядом, прошамкал дедок.
– Ошиблись, – не дрогнув, пояснила девчонка, – Я их провожу! – и решительно толкнула турникет. Марья Алексеевна первой ринулась через лязгающую металлическую «карусельку».
– Спасибо большое, а то у вас сторож… уж очень суровый, – следом за девчонкой трусцой пересекая заваленный металлическими обломками и обрезками дерева дворик, пробормотала Марья Алексеевна. По голосу Мурка и Кисонька слышали, что мама здорово злиться, и изо всех сил сдерживается, чтоб ни капли этой злости не выплеснулось на выручившую их девочку. А все только по назначению – господину директору на голову.
– Ему всем театром год объясняли, что у тех, кто идет в отдел кадров, пропусков быть не может, – блеснув быстрой улыбкой объяснила девочка, – С тех пор родственники, приятели, знакомые просачиваются «через отдел кадров», – она засмеялась.
– Чего ж ваш директор нам не сказал, – хмыкнула мама.
– А он не знает – и вы ему, пожалуйста, не говорите, – девчонка снова заговорщицки улыбнулась, кивнула и быстрым танцующим шагом двинулась прочь, держа спину очень прямо и гордо неся голову.
– При театре хореографическая школа есть – наверное, учится, – пояснила мама девчонкам. Обе дружно пожали плечами – а то б они не догадались!
– Марья Алексеевна, милая, вы уже тут, а я пресс-центр послал вас встречать! – раздался громкий восторженный крик и средних лет мужчина, совсем не театрального, а скорее чиновничьего вида, приветственной побежкой кинулся к ним вдоль коридора.
– В полном составе послали? – сквозь зубы поинтересовалась мама, – И они тоже заблудились где-нибудь в этой… как ее… бутафорской?
– Не исключено, – ничуть не смутился директор, – Главное – что вы здесь! Сейчас мы с вами все обсудим, все решим… Прошу, прошу! – он подхватил маму под локоток и как паук муху поволок в сторону двери с табличкой «Директор».
Дверь распахнулась… и с треском захлопнулась у Мурки перед носом.
– Я, конечно, могу ее выбить, – задумчиво сказала Мурка, разглядывая потертый дерматин.
– Я так могу ее просто открыть, – ехидно уведомила ее сестра, – Но кажется мне, мама уже не сильно нуждается в группе поддержки. Если сейчас она нас внутрь не позовет…
Обе прислушались – слов не разобрать, но сквозь дверь слышался энергично-напористый голос Марьи Алексеевны и успокаивающее бормотание директора.
– Все, раздухарилась мама, – удовлетворенно кивнула Мурка, – За то, что она нас заставила слишком легко одеться, этот директор ответит по полной! Зачем только было нас с собой тащить?
– Неустойчивая взрослая психика, – философски вздохнула Кисонька, – Никогда не знают, чего хотят. Будем тут торчать?
Девчонки огляделись. С задней, непарадной стороны оперный театр, как ни странно,