Подземелье ведьм. Полли Ива
падающих звёзд, оно казалось ещё прекраснее. Хотелось дотронуться до него рукой, обхватить ладонями и замереть. Но медлить было нельзя, Эйрин и так потеряла слишком много времени, думая об отце. А ведь в любой момент её могли хватиться. Пора было отправляться в путь. Она поднялась с камня, на котором сидела с тех самых пор, как выскользнула из пещеры, поправила тёплое платье, натянув подол на острые коленки, закинула распущенные волосы за спину и пошла туда, где небо светилось ещё ярче, чем над пещерами.
Спустя какое-то время Эйрин начала жалеть, что ослушалась мать. Лёгкие, не привыкшие к чистому воздуху – обжигало огнём. Каждый вдох причинял боль. Она пульсировала в груди, растекалась по телу ядовитой волной и возвращалась обратно. Эйрин прикрыла глаза. Как только солнце окончательно скрылось за горизонтом, начался сильный ветер. Он сбивал с ног, сыпал песком в лицо – поверхность не хотела принимать чужака. Но Эйрин упрямо продолжала идти вперёд. Ей казалось, что этот мир таит в себе гораздо больше чудес, чем хочет показать. Мрачная красота небес, кровавое зарево заходящего солнца, зелень – живая, влажная зелень под ногами – всё это пьянило больше, чем пугало неистовство природы. Но сил у Эйрин становилось всё меньше. Она уже почти была готова сдаться, повернуть назад, довериться матери и шести жрицам, всю жизнь утверждавшим, что ведьмам не место среди людей, как увидела впереди поселение. Из последних сил Эйрин направилась к нему.
Маленькие дома с цветными ставнями и горящими тёплым мягким светом окна. Запахи, сводящие с ума так, что в желудке начало бурчать. Тихие звуки флейты, доносящиеся откуда-то с другого конца деревни. И люди. Эйрин встала посреди дороги, не обращая внимания на человеческий поток, готовый смыть, снести её, увлекая за собой. Люди. Так много людей. Девушки с парнями, женщины с детьми, мужчины, старики – все они лавиной неслись на неё, не прекращая говорить, смеяться, плакать, требовать и умолять, пахнуть хлебом, мясом, ветром, песком и землёй. В глазах рябило, звуки становились всё громче и громче, запахи сводили с ума… Эйрин чувствовала, как где-то глубоко внутри неё натянулась тонкая звенящая струна и, натянувшись, задрожала. Задрожала, готовая лопнуть в любой момент. Лопнуть от очередного запаха, звука или случайного прикосновения…
– Эй, красавица!
Прямо перед ней вынырнуло смуглое лицо с глазами цвета травы, которую она не раз топтала сегодня ногами.
– Чужачка, что ли? – спросил парень, но Эйрин уже не слышала его. Она снова и снова смотрела на губы, которые двигались будто сами по себе. И этого хватило, чтобы весь кошмар пережитого за один день свалился на её плечи. Эйрин попыталась вдохнуть, но её лёгкие обессилили от боли, и девушка закрыла глаза, проваливаясь в спасительную беззвучную темноту.
***
Она слышала еле различимые голоса, сливающиеся в один бесконечный монотонный гул. Хотелось зажать уши, спрятать голову под подушку в таком привычном и спасительном движении, но Эйрин не чувствовала рук. Ей казалось, что тело, ещё вчера такое сильное