Остров концентрированного счастья. Судьба Фрэнсиса Бэкона. Игорь Дмитриев
патрона. Не став дожидаться смерти Лестера, Бэкон открыто продемонстрировал свою поддержку Эссексу, рассчитывая на патронат юного графа. Это ясно видно из письма Бэкона Лестеру от 11 июня 1588 года, за три месяца до смерти последнего. Бэкон просит графа поддержать прошение Эссекса о его (Бэкона) продвижении по службе. Из этого письма видно также, что именно Эссекс стал основной движущей силой в карьере будущего лорда-канцлера Англии[104].
Их тесное сотрудничество началось, по-видимому, в 1590 году, или в начале 1591 (хотя начало патроната Эссекса относится ко второй половине 1580-х годов). Спустя четырнадцать лет Бэкон напишет об Эссексе: «я тогда считал его самым подходящим инструментом, необходимым для блага государства (the fittest instrument to do good to the state). И поэтому я усердно работал для него, работал так, как, я думаю, редко случается у людей, ибо я не только трудился со всем усердием и тщанием над тем, что он мне поручал, – касалось ли то совета или чего другого, – но и, пренебрегая службой королеве, заботами о моем будущем и, некоторым образом, моим призванием, неустанно давал ему советы и раздумывал, в меру своего понимания, своей способности суждения и своей памяти, обо всем, что могло иметь отношение к чести, состоянию и службе его светлости»[105].
Действительно, Бэкон составляет для Эссекса многочисленные проекты и предложения, которые последний от своего имени представляет Елизавете. Но надо отдать должное и графу. Он употребляет все свое влияние, чтобы обеспечить продвижение Бэкона по служебной лестнице. Да и сам Бэкон не сидел сложа руки. Еще до сближения с графом он кое-чего добился. К примеру, ему дают правительственные поручения. Скажем, в августе 1588 года он был включен в состав комиссии из девяти человек, которая должна была опросить католиков, захваченных в плен после разгрома «Великой и славнейшей армады»[106]; в декабре того же года его, вместе с тремя юристами Грейс-Инн, привлекают к экспертизе проекта выявления «излишних или неудачных (defective)» законов, которые могли бы быть отменены или изменены. Последнее поручение свидетельствовало о том, что de facto Бэкон стал юридическим советником короны[107].
Более того, в последующие пять лет он становится все более заметной фигурой в английских парламентских, адвокатских и политических кругах. Удачный патронат, а также личные таланты и усилия приносят свои плоды. 29 октября 1589 года лорд Бёрли делает следующую пометку в своем дневнике: «пожалование Фрэнсису Бэкону должности секретаря Совета в Звездной палате (a grant of the office of the Clerk of the Councel in the Star Chamber to Francis Bacon)». И действительно, соответствующее свидетельство (patent) было выдано 16 ноября того же года[108].
Это, правда, не означало, что теперь Бэкон мог в ближайшую среду или пятницу направиться в Вестминстер на заседание палаты. Отнюдь! Речь шла всего лишь о том, что он может быть номинирован на должность клерка (секретаря) палаты, когда это место станет вакантным. В случае успеха его годовой доход составил бы около 1600 фунтов. Правда, должность была весьма хлопотная. Советники и Chief Justices посещали палату дважды
Calendar of the Manuscripts of the Most Honourable the Marquess of Bath. Vol. 5: Talbot, Dudley and Devereux papers 1533–1659. P. 210.
Acts of the Privy Council of England. Vol. 16: 1588 (1897). P. 235–236 (Privy Council Register, 14 Aug. 1588).
Ibid. P. 417 (Privy Council Register, 27 Dec. 1588).
British Library Cotton MS Titus C: X.93; сам патент хранится в Лондоне, в