Призраки Белой крепости. Катерина Калюжная
на территории, которую занимали враги, везение это рано или поздно должно было кончиться. Вопрос заключался лишь в том, как далеко они сумеют пробраться, прежде чем их обнаружат. Анна уверяла, что довольно долго сможет сбивать со следа даже самых опытных зверей, наделенных непревзойденным нюхом, но в это никто особо не верил.
Хадижа через каждые полчаса поминала Аллаха, она молилась Богу, в вере к которому выросла, и Соня искренне завидовала ей. Она не знала молитв: в замке Сантьяго, где прошло ее детство, люди помнили богов, имена которых давно позабыты современниками, но никто никогда не читал молитв и не служил служб. Красная не знала утешения, которое религия дарует верующим, и потому была вынуждена искать иные способы развеяться и возлагать свои надежды на что-то иное.
Соня посмотрела на Лизу. Голубая едва заметно шевелила губами. Нет, она не призывала милость Господню и не ждала ее. Как и Красная, она росла в замке мага, и, как и ее, Лизу не научили простым человеческим способам обрести покой. Девушка шептала всего одно имя, это было имя ее возлюбленного, мужа, друга, главы и генерала. И оно вполне заменяло молитву. Потому что именно Стас был для нее единственной религией, единственным богом, которого она знала и которого сама возвела на этот пьедестал.
Красная повернулась к матери. На какой-то миг ей захотелось спросить совета, но, едва глянув на отрешенное лицо Анны, передумала и вновь принялась изучать песок под ногами, чертя на нем буквы, складывающиеся в слово «Влад». Если она не могла пойти по пути Хадижи и начать молиться, то последовать примеру Лизы было в ее власти. Ибо любовь к мужчине, которым она искренне восхищалась, которого уважала и к которому, несмотря на всю свою браваду, кипучую энергию, дурной характер, агрессию и неисчерпаемую силу, всегда прислушивалась, жила в ее сердце. Влад был для Сони источником покоя, ее радостью и вдохновением. Он утишал самые буйные всплески ее темперамента, сносил без единой жалобы капризы, дарил тепло, которого горячему сердцу Красной всегда не хватало, а иногда окатывал холодным душем своей логики, разбивавшей вдребезги любые истерические доводы. Влад был тем, кто понимал ее, тем, кто знал каждую извилину ее темной души, намного более темной, чем кто-либо подозревал. Потому что внутри Красной тлел уголек зла, который ей постоянно приходилось держать под контролем, не позволяя разгореться в настоящий пожар, способный уничтожить все, что они вместе с таким трудом создавали. Никого и никогда Соня не любила так сильно. Резкая, жестокая, хитрая и коварная Анна не могла внушить дочери нежных чувств, как и остальным своим детям. Она всегда была слишком сосредоточена на самой себе, слишком занята. В ней напрочь отсутствовала та материнская любовь, которая отличает иных женщин, любовь, которая создавала уютную вселенную для крошечного существа под названием ребенок. Наверное, поэтому Красная не умела по-настоящему любить и собственных детей, ведь чтобы воспроизвести что-то, надо знать, как это делается. А Соня не имела ни малейшего представления о том, какими должны быть