Книга 2. Ученик некроманта. Мир без боли. Александр Гуров
заметить, как медленно поднимается и опускается его грудь.
– Слава богам, ты жив, – с облегчением сказал Трисмегист, нащупав истонченную, едва не оборвавшуюся нить жизни своего ученика. – Зачем прыгал? Желал глупой, бесславной смерти?
– Желал… не то слово… – откашлявшись, просипел некромант, и его уродливые губы изогнулись в страдальческой улыбке.
– Нельзя быть столь легкомысленным. Ты понимаешь, что смерть для тебя – не значит конец. Умерев, ты станешь личем! Или у тебя изменились планы? Уже не хочешь возвращать себе человеческий облик?
– Надо было действовать – и я действовал, – прохрипел в ответ некромант и, больше не желая тратить силы на бесцельные беседы, при помощи последней сохранившейся энергии принялся изучать собственное тело. Изъянов там нашлось немало, но со многими из них Сандро уже научился жить и понимал, что даже при великом желании не смог бы переиначить черную магию, которая скрепила кости скелета и заживила смертельные раны, полученные в далеком детстве.
Результат изучения не порадовал: ссадины, ушибы, царапины, синяки – на них некромант не обращал внимания – сойдут и сами. Но были и более серьезные проблемы: защемление одиннадцатого и десятого позвонков, из-за которого полностью отказали ноги. С такой травмой не смогли бы справиться даже горгоротские костоправы с их медитацией и иглоукалываниями – она была неизлечима. Но Сандро имел на этот счет свое мнение. Он крепче сжал мертвой рукой змеиный крест и, вспомнив необходимый гримуар, принялся ворожить. Созидающая магия давалась с трудом – силы были на исходе. И все же, спустя бесконечно долгие десять минут, некромант исцелил свое тело. Горгоротские костоправы были бы на седьмом небе от счастья, узнав, что есть нечто более действенное, чем иглы и духовное познание.
Покончив с лечением, Сандро ощутил также явственно, будто откат от заклинания, как на него накатывается волна слабости и отрешенности. Мысли закружились в голове, сменяясь с калейдоскопической частотой. И словно отвечая на крики совести, остановились на погибших спутниках, с которыми не так давно он бежал из Бленхайма. По его вине они мертвы. По его вине – ничьей больше! Если бы он отсиделся в храме Сераписа, а не мчал без оглядки вперед, ничего подобного не произошло б…
Некромант безвольно выпустил из рук змеиный крест, присел, поднял с земли охапку мокрых листьев, вытер ими выступившие на лбу бисеринки пота, обхватил колени руками и с тоской сказал:
– Я убил всех, а сам остался жив.
Никто не ответил на его слова. Лишь туман лизнул холодом мокрое от росы чумазое лицо юноши и подобрался ближе, становясь одновременно плотнее и гуще. Сквозь туман уже нельзя было разглядеть временами выползающий лунный диск. Даже с помощью обостренного зрения, некроманту не удалось увидеть ничего дальше кончика собственного носа.
– Альберт, – после долгой паузы вновь заговорил Сандро. – Ответь мне: почему я всегда одинок? Всю свою сознательную жизнь, я провел в одиночестве: