Книга 3. Ученик некроманта. По ту сторону Смерти. Александр Гуров
отвернулся, зная наверняка, что девушка не ослушается его, и отправился обратно к ребенку. За неимением воды лишь обтерев и перепеленав Долорис, Клавдий закрутил тонкую тряпицу в небольшой узелок и, макнув его в молоко, принялся кормить младенца.
А забившаяся в угол пещеры Анэт, рыдая взахлеб от осознания своей изменившийся, ужасной сущности, облизывала разбитые губы и пила кровь молодого, временами вздрагивающего, ягненка. Боль и слабость уже не мучили ее, донимали лишь жажда и свирепый, сковывающий всё тело холод – она стала вампиром.
Вестфален издавна вмещал в себе огромное количество людей, и даже яростная, жестокая чума, бесконечные рейды церковников и подушная подать повелителей мертвых – все это не сломило горожан, не лишило надежды на славное будущее.
Выжившие вестфальцы, собирая селян со всей округи, наводнили широкую грунтовую дорогу, соединившую Стигию и лиорскую крепость. Человеческое море бесконечной вереницей растянулось по тракту. Лошади поднимали высокие, до небес, облака пыли. Скрипели телеги, колесами месившие конский навоз. Многие люди гибли в пути от голода и бессилия. Тех, в ком распознавали больных или зараженных, святые братья кололи мечами и отбрасывали на обочину. И чем дальше продвигалась колонна беженцев, тем больше трупов оставляла она позади себя.
Ужасом сопровождалось вестфальское бегство, ужасом и страхом, но это не останавливало людей, жаждущих жить, жаждущих стать свободными, и они шли, колесили по тракту их телеги, вяло тянулись навьюченные кони.
– Дочь моя, – устав от бесконечного молчания, заговорил отец Бенедикт, сидевший на козлах небольшой, крытой тентом повозки. – Я вот гляжу на тебя и все никак не пойму: что столь очаровательное дитя делало в компании вампира?
Энин ничего не ответила, с ужасом наблюдая за тем, как священник, которому показалось, что ребенок одной из идущих пешком женщин заражен, схватил младенца, бросил на обочину и под дикие крики и проклятья матери одним ударом лишил его жизни. Женщина набросилась на церковника, вцепилась зубами ему в щеку, но, получив эфесом по голове, рухнула наземь и замерла.
– Да, жизнь удивительная штука, – не обращая внимания на творимое братьями насилие, продолжал священник. – Не знал, что неприятное для меня общение с лордами вампиров подарит столь очаровательную спутницу.
Повозка Бенедикта заколесила дальше, и Энин так и не поняла: дышит ли эта несчастная, увидевшая смерть собственного чада, или же отправилась следом?
– Эх, дочь моя, тебе, наверное, и невдомек, как сейчас трудно найти интересного собеседника. Вокруг лишь безразличные ко всему мещанки. Ужас. Ужас творится вокруг…
Энин вдруг спрыгнула на землю, взяла под руку женщину, которая несла плачущего ребенка, потянула за собой и без единого слова усадила в повозку. Безмолвно прошла к козлам и села рядом с Бенедиктом.
– Не стоило бы… – начал было священник, но замолчал, уловив на себе гневный взгляд рыжеволосой