Тихое озеро. Дарья Прокопьева
темно, вблизи не виднелось ни единого фонаря, ни одного подсвеченного окна. Единственным источником света была луна: круглая, белая, она равнодушно взирала на оказавшуюся невесть где Лизавету.
Та мелко задрожала, схватила себя за плечи. Ей было не холодно – страшно. В висках барабаном стучало: водяные существуют; отец не сошел с ума; она обещана какой-то озерной твари.
Последняя мысль заставила Лизавету поспешно отступить от кромки поросшего кувшинками озера. И тут же подскочить с перепугу – спины что-то коснулось!
Это всего лишь высокая трава. Заполошное сердце вновь начало успокаиваться, Лизавета задышала ровнее. Ей нужно было что-то решать, что-то делать. Как там говорил об этом месте отец?
Вспомнить она не успела – трава перед ней зашуршала. Лизавета замерла, широко распахнув глаза и боясь даже моргнуть. Шорох повторился, потом еще раз. Тот, кто притаился в зарослях, смотрел на нее прямо сейчас. Лизавета сама не знала, чего хочет: чтобы он высунулся наружу или ушел, так и не показавшись.
– Кто там? – не выдержав нового шороха, она все же спросила – голос зазвучал тоненько, высоко.
На этот раз трава зашумела сильнее, зашевелилась… а затем раздвинулась, явив Лизавете чью-то кудрявую макушку. Ее обладатель невнятно пробухтел, выпутываясь из зарослей, неловко подпрыгнул, зацепившись за что-то, и, наконец, выпрямился.
Мальчишка.
С пару мгновений они стояли, беззастенчиво разглядывая друг друга. Лизавета оглядела простую одежду, застрявшую в волосах травинку, хитрый прищур. Первое впечатление оказалось обманчивым: тот, кого она в мыслях назвала мальчишкой, в действительности выглядел скорее ее ровесником. Перепутала же Лизавета из-за роста – паренек был едва ли выше нее.
– Ты кто? – он заговорил первым, задиристо поднял подбородок.
Лизавета могла бы оскорбиться его фамильярности, но бояться и оскорбляться одновременно оказалось решительно невозможно – все силы уходили на то, чтобы трястись, как листок на ветру.
– Я Лад, – не дождавшись ответа, паренек сам протянул руку. – Точнее, Ладимир, но так мне не очень нравится.
Он улыбнулся, вполне дружелюбно. Лизавета растерянно перевела взгляд с обезоруживающей улыбки на его руку: паренек – Лад, мысленно поправилась она, – совсем не казался опасным. Он был похож скорее на деревенского простачка, чем на коварного водяного.
«Может, сын какого-то конюха или кузнеца», – решила Лизавета и наконец-то пожала протянутую ладонь.
– Лизавета, – на этот раз ее голос дрожал не так сильно.
Рука у Лада оказалась теплой, чуть грубой от мелких мозолей, а главное – вполне человеческой. От одной мысли об этом Лизавета улыбнулась уже куда более искренне.
– Очень приятно, – просиял в ответ Лад. – Тебя каким ветром сюда занесло?
Он вытянул шею, принялся озираться по сторонам. Пропавшее было с его лица удивление снова вернулось, меж