Во власти тирана. Юлия Бузакина
за что еще спасибо говорить. Постарайся не высовываться из дома. Как знать, вдруг он тебя искать станет? Ты ему про меня говорила?
– Нет.
– В любом случае пробить через знакомых может. Поищет в Москве, поищет, и примется за твою родословную.
Я попробовала сесть на диване удобнее, и солнечное сплетение заныло. «Урод… какой же ты урод, Тимур», – мелькнула горькая мысль, и я едва сдержалась, чтобы не расплакаться.
– Короче, не будь беспечной. Я же говорю, лучше всего к врачу сходить. Пусть справку выпишет. Потом, если вдруг твой папик начнет тебя преследовать, можно будет заявление в полицию написать. И доказательства приложить. Иногда помогает. Такие, как он, боятся порочить репутацию судебными делами.
– Я не хочу, чтобы кто-то в вашей большой деревне знал, что я приехала к тебе, спасаясь бегством от насилия! Ты же сама знаешь, как быстро здесь разлетаются слухи!
– Ну, что ты сразу – деревне! Обидно даже. Конечно, мы не Москва. Но Москва к нам отдыхать едет. И центр города у нас ничуть не хуже. И торговые центры есть, целых три, и набережная, и парк развлечений!.. Не хочешь огласки, лежи дома. Постельный режим обязателен.
В гостиную ворвалась Вероничка.
– Льда нет, мамочка! Я пачку замороженных сосисок нашла! Дать их тете Оле?
– Дай, – рассеянно кивнула Лена.
Потом они с Вероникой ушли на кухню, готовить ужин, а я осталась лежать на диване под тихо работающим телевизором. Я прикладывала замороженные сосиски к саднящим болью местам и втихомолку давилась слезами. Начать все сначала оказалось намного сложнее, чем мне представлялось утром в аэропорту. Привычный мир, любимая работа, коллеги – все внезапно исчезло. Я оказалась в чужом городе, где у меня не было ни единого знакомого.
…Шли дни, а мы с тетей Леной так и не разъехались. Одиноко им было с Вероничкой жить в большом частном доме после развода, да и я не хотела оставаться наедине со своими страхами.
Всю зиму пыталась найти работу по профилю, но вернуться в профессию никак не получалось. В маленьких городках рабочие места в нотариальных конторах передаются по наследству.
К весне я сменила имидж. Мне больше не нужны были пиджаки и строгие платья. Их заменили джинсы, кеды и сарафаны. Впрочем, в маленьком городке с одним единственным пляжем почти никто не носил строгих пиджаков и костюмов. Здесь все было намного проще.
На сбережения, которые привезла с собой, я купила подержанный, но еще довольно приличный корейский автомобиль. Совершенно неприметный, таких сотни на дорогах. А еще я исполнила свою детскую мечту – купила собаку, белоснежную болонку Рокси. Остатки медленно расходились на жизнь.
Зимой мне на почту приходили редкие письма от Ринки: «Оля, он тебя ищет. Спрашивал, куда ты уволилась, и почему».
Короткие звонки от Виталика сигнализировали о том же: «Сиди, как мышка. Он нанял человека, который следит за нашей квартирой».
Гадкое предчувствие кричало, что рано или поздно Тимур меня найдет. Пока этого не произошло, и мне хотелось верить, что не произойдет никогда. Но в статусе