Путь. Книга 2. Сергей Сироткин
переливаясь различными красками. А там, впереди, зияла жёлтая звезда, которая будто лежала на поверхности водной глади, плавно качаясь в такт волнам. Мне захотелось нырнуть в манящий светом диск. Сделав крыльями несколько мощных взмахов, меня выбросило вверх. От обдувающего прохладой ветра снова захватило дух. А согревающая теплом звезда бесцеремонно вселяла безудержное желание жить, и от переполняющей меня радости я зарычал.
Заложив вираж, я лёг на потоки сил и полетел в сторону тверди, над водной гладью, касаясь её кончиками пальцев. Мои когти разрезали поверхность, оставляя пенистый след. Воздушные потоки сталкивались и создавали вихри. Они раскачивали меня, будто пытались прервать полёт и опрокинуть навзничь. Создавалось впечатление, что мир со мной играл. Уклоняясь от воздушных ловушек, а иной раз специально прорываясь сквозь них, что доставляло ни с чем не сравнимый восторг, я и не заметил, как оказался над твердью.
Предо мной лежали скалистые горы, раскинувшиеся далеко вглубь материка и вдоль всего побережья. Крылатые твари, покрытые полностью перьями, как у ангелов, облепили поверхность скал, напоминая бесов несметным количеством и постоянной суетой, царившей в их рядах. Эти создания, что назывались птицами, создавали невероятный гомон, от которого сотрясалось пространство. Но он не надоедал, естественностью сокрушая тишину, громко заявляя, что здесь царит жизнь.
Я продолжил полёт вдоль горного хребта над поселениями птиц, от чего они взлетали, собираясь в огромную живую массу, а затем снова усаживались на твердь, возвращаясь на места по мере моего удаления. Так, будоража местных жителей и создавая в их рядах забавную панику, я и летел над границей между водной стихией и твердью мира. Сопровождавшая меня какофония птичьих криков, выражающая недовольство моим присутствием, полностью отвлекла от тревог и осмысленного созерцания местности, над которой я проносился. Как вдруг пространство пронзил жуткий крик, от которого стало не по себе. Я остановился и увидел застывшего на месте человека, пристально смотрящего на меня. Его лицо было белым, глаза выпучены, и, кроме страха, ничего не выражали. Он полностью онемел и был не в состоянии пошевелиться от сковавшего его чувства. Но спустя некоторое время человек смог побороть страх, восстановив контроль над телом, и медленно попятился назад. Затем резко развернулся и побежал прочь, сломя голову. Видимо, моя внешность не вписывалась в окружающий пейзаж мира и приводила местных обитателей в негодование, и даже, как в этом случае, в ужас. Поэтому пришлось стать невидимым и продолжить знакомство с миром в менее заметном облике, не нарушающем местное спокойствие и обыденность.
Человек скрылся из вида и был уже на достаточно большом расстоянии, а едкое чувство страха продолжало витать в пространстве. Я прислушался к нему и обнаружил, что оно не исчезает, а только растёт, причём принадлежит множеству людей. Помимо ужаса я уловил принесённый из-за гор порывом ветра запах крови. Именно той,