Вдребезги. Кэтлин Глазго
поломала голову, вспоминая его последний электронный адрес, ввела его, надеясь на лучшее, и открыла окно чата. Я не говорила с ним больше года. Может, он в чате, а может, и нет.
«Привет», – напечатала я.
Я ждала, ковыряя подбородок. Голова немного замерзла без волос. Я натянула капюшон. Он должен быть там, хотя бы потому, что не было написано «Майкл не в Сети» или что-то вроде того.
И потом вот он.
«Господи, это действительно ты?»
«Да».
«Ты в порядке?»
«Нет. Да. Я в дурдоме».
«Я знаю, мама сказала мне. Ей сообщила твоя мама».
«На мне одежда из дурацкой коробки забытых вещей».
«Я на концерте».
«Чьем?»
«Файермут Клаб». Они называют себя «Флайкэтчер». Ты знаешь «Файермут»? Тебе бы они понравились».
Мои пальцы летали по клавиатуре.
«Я скучаю по тебе».
Ответа не последовало. Желудок начал тихонько сжиматься. Старые чувства постепенно возвращались ко мне: как мне нравится – нравился Майки, мое смущение от того, что ему нравилась Эллис, даже если он ей не так сильно нравился. Но Эллис больше нет с нами. Я покусала губу.
Я обернулась посмотреть на Барберо. Его нога медленно сползла на пол.
«Майкл печатает»… потом:
«Я попрошу маму принести тебе какую-нибудь одежду Т.»
Его сестра, Таня. Она, должно быть, уже закончила университет. У Майки дома всегда тепло. Зимой его мама готовила толстые мягкие буханки хлеба и большие кружки дымящегося супа.
«Майкл печатает», – высветилось в чате. Он не сказал мне, что скучает или что-то в этом роде. Я глубоко вздохнула, стараясь заглушить брюзжащий голосок в голове, который говорил мне: «Ты грязная и отвратительная идиотка. Кто вообще захочет тебя?»
«В мае я приеду на концерт в клуб «Севенс Стрит Энтри» с группой, на которую работаю. Буду там два дня. Ты можешь заказать на меня пропуск посетителя или еще что?»
«Да!»
Я начала безумно улыбаться. Все тело стало невесомым, как пух, на душе полегчало от мысли, что я увижу Майки. Майки!
«Майкл печатает»:
«Мне надо идти, концерт заканчивается завтра. Учусь. Не могу поверить, что это ты. У тебя есть и номер телефона?»
Я вскочила и побежала к телефону на стене комнаты отдыха, где черным тонким маркером написан номер рядом с надписью «телефонные звонки запрещены после 21.00 / телефонные звонки запрещены до 18.00». Я побежала назад, повторяя про себя номер, когда ботинок застрял в пластиковом стуле, и я растянулась на полу. Барберо вскочил со скоростью молнии. И прежде чем я успела среагировать, он подошел и выдернул наушники из ушей.
– Где Шумахер? Куда, черт возьми, подевалась Шумахер?
Пока я пыталась вскарабкаться на стул, он успел прочитать переписку на экране компьютера.
Нажал толстым пальцем на кнопку, и экран погас. Майки исчез.
– Давай обратно в свою клетку, зайка. Мне надо поохотится на твою подругу.
Барберо и сестра Ава обнаружили Джен