Два шага до проблем. Татьяна Любимая
так и стоит ее личико с зелеными глазами, веснушками и точками на щечках. Отгоняю ее образ, заставляю себя переключаться на работу. Катерину несколько лишних раз вызывал к себе в кабинет под разными предлогами. Знаю, неровно она ко мне дышит. Попробовать замутить с ней, что ли, чтобы всякие замужние в голову не лезли? А что, Катя не замужем, детей нет, красивая, не глупая.
Вот коляску починю Егорке и поведу секретаршу в ресторан, кино или куда там еще ходят? Эх, старею, стал забывать, как ухаживать за дамами.
Сколько у меня женщины не было? Давно. После Ирины пытался пару раз строить отношения – не вышло, не срослось. Катю вот взял на работу, думал, разбудит эта эффектная женщина хоть какое–то влечение к женскому телу, но пока кроме эстетической услады глазу ничего нет.
А Катерина старается завоевать мое сердце. Глазками так и стреляет. Крутится лисой передо мной, позы соблазнительные принимает, старается показать себя с лучшей стороны. Всегда безупречная в деловой одежде – белая блузка, узкая юбка с разрезом по бедру, туфли на шпильке. Волосы шикарные – темные, с шоколадным оттенком, чаще всего распущенные, с идеальными локонами.
Но главная Катина фишечка–заманушка – стройные ножки, упакованные то в сетку, то в горошек, то с сердечками, то с идеально строгим швом сзади. Каждый день новый цвет и рисунок. И что уж говорить, выглядит Катя в свои 27 сексуально. Вот так с утра оценишь «эротический» вид секретарши после чашечки кофе и весь день заряжен на работу лишь бы не фантазировать и не гадать, что там у Катерины под юбкой – чулки с поясом, с подтяжками или без, или просто колготки.
– Катерина, зайди, – в очередной раз вызываю сотрудницу в кабинет и через несколько секунд вижу ее перед собой со стандартным набором в руках – ручкой и блокнотом.
– Слушаю, Егор Дмитрич.
Киваю, чтобы присела.
Сегодня секретарша в черных чулочках с широкой ажурной резинкой. Это она аккуратно продемонстрировала, присев на стул и положив ногу на ногу, как бы не заметив, что юбка задралась чуть выше положенного. А разрез на бедре открыл взору тот самый соблазнительный ажур.
Катерина поддалась грудью вперед, показывая всем видом, что готова меня слушать и записывать каждое слово. Сама глазками пожирает, ротик приоткрывает. И локоны и без того идеальные поправляет, изящным жестом перекидывая их на одно плечо. Красавица.
Смотрю на Катерину, а думаю о Варе и ее коричневых, почти черных, родинках на щеках. Психую из–за этого, раздражаюсь на жеманство секретарши.
– Катя, такое понятие как дресс–код знаешь? – делаю замечание женщине.
Понимаю, что идиот и в глазах Катерины, и в своих собственных, но что–то клинит не по–детски меня сегодня.
– Что вам не нравится, Егор Дмитриевич? – наигранно удивленно хлопает густыми черными ресницами Катя. Встает с места, оглядывает себя, крутясь в разные стороны. – Блузка не прозрачная, юбка до колен, туфли классические, а с голыми ногами в офисе ходить неприлично.
Я понимаю, что возразить мне нечем, а между тем Катя огибает стол и подходит ко мне неприлично