Музыка пчел. Эйлин Гарвин
за здравый смысл. Он распылял химикаты как можно меньше и только вручную. Окружное законодательство слишком уж строго, говорил он, и они чересчур далеко зашли.
– Это яд, Алиса, – повторял он ей, качая головой. – Они пилят сук, на котором сидят.
Видеть, как родителей вытесняют все более крупные садоводы, совершенные упрямцы, дельцы или просто безрассудные люди, которые даже не пытались рассмотреть другие варианты, было невыносимо. А что касается руководства в округе – что ж, там Алиса работала в отделе планирования. Она знала, что все могло оказаться еще хуже. Ей потребовалось несколько лет, чтобы внести изменения в обыкновенный закон о почтовых ящиках. Потом Алиса пожалела, что не стала перечить отцу, что не рассказала, как любила этот сад. Но она не хотела, чтобы ему становилось еще хуже. От воспоминаний слезы подступили к горлу. Она отерла их тыльной стороной запястья.
Ал с Мариной поделились с Алисой деньгами от продажи сада, на которые она купила себе участок в тихой ложбине – одноэтажный дом с пологой крышей и пару акров земли. Она думала, что, возможно, когда-нибудь они переедут жить к ней. Но им захотелось самостоятельности, и они переехали в таунхаус. Они умерли друг за другом с перерывом в полгода – первым ушел Ал. Алиса очень скучала.
О них она тоже разговаривала с доктором Циммерман. Рассказала, что иногда слышит их голоса у себя в голове, иногда что-то отвечает – хотя, наверно, звучит это так, будто я конченый псих, добавила она. Доктор Циммерман посмотрела на нее поверх очков. Алиса покраснела. Видимо, говорить «конченый псих» неполиткорректно, подумала она.
Но доктор Циммерман просто кивнула:
– Должно быть, это приносит вам душевный покой.
Они обе знали, что Алиса ходит к этому милому терапевту не потому, что скучает по родителям.
Алиса притормозила и пропустила огромный грузовик, битком набитый фруктами в упаковках, который медленно пересекал перекресток рядом с дорогой на водохранилище Кингсли. Она мельком посмотрела в южную сторону, где на горизонте маячила розовеющая гора Худ. Она сделала радио погромче, когда заиграла ее любимая песня Спрингстина, «Thunder Road».
Алиса стала ходить к доктору Циммерман три месяца назад, после того, как почувствовала нечто вроде сердечного приступа в овощном отделе магазина продуктов и товаров для дома «Литл Бит». Она стояла рядом с Карлосом, дружелюбным и симпатичным продавцом, который всегда уважительно к ней обращался и делился тем, как дела у его детей, или рассказывал последние новости. Она почувствовала, что невидимый жгут стягивает ее грудь так, что невозможно вздохнуть. Она сползла на пол, потянув на себя стеллаж с кейлом. Карлос помог ей занять сидячее положение, уперев спиной в полку с нелепыми, необрезанными стеблями брюссельской капусты. Она видела, как шевелятся его губы, но не слышала ни звука. Она была так близко, что могла разглядеть малюсенький кусочек несмытой пены для бритья на гладкой коричневой коже за мочкой его уха.