Чужие здесь не ходят. Ведьмин пёс. Часть третья. Елена Дымченко
тот увидел в окно огромную чёрную стаю, нависшую над одним из участков леса.
– Ого, как много… Это как раз там?
– Ну да, – кивнул прораб, – именно там. И никуда не улетают, так и торчат, как привязанные.
– Может, у них там гнёзда, дети… то есть птенцы?
– Не знаю… Их больно много.
– Мда… Никогда столько ворон не видел. Ладно, Сомов на птиц смотрел, а что второй, как его… тот, что руку себе отрезал. Его напарник тоже природой любовался?
– Да нет, – вздохнул Михалыч, – там как раз всё произошло на глазах у Сомова. Говорит, на Гаврилова как будто затмение какое нашло, начал пилить сук, в одной руке пила, другой о дерево опирается и вдруг… – представив произошедшее, прораб нервно сглотнул, – а потом вдруг сам себе эту руку и отпилил. Кровища хлещет, сам бледный, а пока не срезал начисто, пилу не убрал. Потом только заорал.
– Мда… прямо мистика какая-то, – вздохнул начальник, – сам себе… Что же получается и в первом и во втором случае на месте происшествия присутствовал этот Сомов?
– Ну да, – кивнул прораб, – досталось парню.
– А поговорить с ним можно?
Михалыч нерешительно затоптался.
– Даже не знаю, он немного не в себе, заперли мы его, чтобы народ не булгачил.
– Что значит «не в себе»? – насторожился Евгений Глебович.
– Ну… в шоке он. Можно понять, два дня подряд такое видеть… Ну и… несёт всякую чушь, про ведьм чего-то бормочет, говорит, что надо сматывать отсюда, а то все тут умрём. Похоже, умом тронулся парень.
– Хм… А сегодня кто на этом участке работает?
Прораб посмотрел ему прямо в глаза и, набравшись храбрости, ответил:
– Никто. Все наотрез отказываются туда идти и…
– Что «и»?
– Некоторые попросили расчёт, хотят уехать.
– Расчёт? – искренне удивился Евгений Глебович и, вскочив на ноги, гневно забегал по кабинету: – Да у нас был такой отбор в эти бригады, по двадцать человек на вакансию! Они что о себе возомнили? Пусть катятся! Пусть пишут заявление, завтра пришлю тебе бухгалтера, она рассчитает всех! Работать они не хотят! Неустойку за срыв контракта каждому предъявим, они нам ещё должны будут! А через неделю я тебе новых привезу.
– Какую неустойку? В договоре о никакой неустойке не говорилось.
– Ты, значит, меленькие буквочки тоже не читаешь? – усмехнулся разошедшийся начальник. – Ну-ну, поинтересуйся, и пусть эти олухи тоже почитают, может охолонут немного.
Распахнув дверь, он выбежал из вагончика и направился к своей машине, Михалыч поспешил за ним.
– Евгений Глебович, может, я ещё с ними переговорю, успокою…
– Как знаешь, – захлопывая за собою дверь, ответил Евгений Глебович, – сутки тебе даю на разговоры, а потом всё, всех вон! У нас сроки поджимают, так что не до сантиментов.
Тронув водителя за плечо, он дал тому сигнал к отбытию. Мощный двигатель утробно зарокотал, Михалыч