Тайга. Водоворот судеб. Михаил Трубицин
за кованый металлический поручень и запрыгнуть на холодную ступеньку. Узорчатая дверная ручка легко поддалась нажиму руки и дверь вагона распахнулась перед Никитой.
– you are welcome, Sir! (добро пожаловать, Сэр!) – странный человек в сюртуке и цилиндрической шляпе встретил его лёгким поклоном головы, – may I help you? (я могу вам чем-нибудь помочь?) … Tell me, where are you going? (скажите, куда вы направляетесь?).
Никита недоумевающе насупил брови. Но ничего не ответив захлопнул дверь и прошёл в вагон. Буквально переступив через порог, почувствовал как его босые ноги погрузились во что-то мягкое и тёплое. Это была широкая, серо-красная, ковровая дорожка, расстеленная через весь вагон. Вдоль неё стояли изящные резные диваны с мягкими пуфами, столы застланы красивыми скатертями, на которых стояли красивейшие настольные лампы. Вдоль всего вагона с потолка чуть свисали небольшие хрустальные люстры, ослепляя бликами света. Изысканный интерьер вагона подчеркивали занавески окон, с причудливыми узорами.
За столиками сидели люди в странной старомодной одежде, с кофейными чашечками в руках и о чём-то беседовали. Кто-то курил трубку, выпуская клубы синеватого дыма. На секунду, Никиту одолели сомнения что он в вагоне, но он отчётливо слышал постукивание колёс, покачивание вагона, и мельтешащий пейзаж за занавесками окон. Нахмурив лоб, он осторожно пошёл вперёд, присматриваясь и прислушиваясь к людям. Одни ясно выражались на английском, явно обсуждая какую-то деловую сделку. А за столиком напротив, мужчина с щегольскими усиками и цилиндре, эмоционально жестикулируя, что-то рассказывал даме, в пышном синем платье и бокалом вина в руке, по-французски.
– ну, и где ты ходишь? – послышался голос Маши с другого конца странного вагона, – я тебя потеряла.
– вот он я, – сел напротив сестры, Никита, – а кто эти люди?
– какие?
– да вон, они!
Большим пальцем руки он указал в сторону центра вагона и обернулся, чтобы обсудить странных людей. Но их уже не было. Пред ним был салон самолёта. Абсолютно пустой, если не считать старухи с кошками. Гадкие на вид создания, совсем без шерсти, они то и дело норовили запрыгнуть ему на колени, больно впиваясь своими острыми когтями в его ногу, когда он пытался столкнуть их прочь.
– брысь! – раздраженно топнул Никита, отмахиваясь от назойливых тварей.
– идём со мной, – проскрипел старушечий голос, и худая костлявая рука ухватила его за плечо и потянула к себе. – идём!
Подняв глаза, он поймал на себе острый взгляд мерзкой старухи в грязной рваной одежде. Её рука была настолько холодна, что его прошиб озноб и волоски зашевелились по всему телу. От неё веяло холодом.
– идём, – ещё сильнее ухватилась старуха. Её взгляд и голос словно гипнотизировали Никиту, – нам пора.
Потеряв волю к сопротивлению, и уже не испытывая отвращения к мерзкой старухе, не думая не о чём, он потянулся за ней, но неожиданно