Хлеб, любовь и небеса. Миша Зарипова
спасибо, – ответил Никонов.
Машина отъехала.
Видимо, она, действительно, сильно устала. Она даже не имела желания подумать о сегодняшнем вечере. Идаира была рада, что, наконец, она одна, в своей любимой постели. Не нужно напрягаться, думать, что и как говорить. Теплота, покой охватили её. Она уснула.
На следующий день Ксении и Соне не терпелось слышать подробности.
– Ну, рассказывай! Как прошло?
Женщины смотрели на Идаиру, словно ожидая продолжения сериала.
– Ощущение такое, что экзамен сдала, а результат не огласили, – Идаира попыталась отшутиться.
– Туману не напускай! – Ксения была напористой. – Договорилась с ним ещё раз встретиться? Да или нет? Мы девочки простые, сложностей не понимаем!
Коллег одолевало обычное любопытство. А Идаире нужно было как-то объяснить, в чём для неё сложность, чтобы самой в этом разобраться. Она заговорила, стараясь точнее подобрать слова:
– Как там? Люди создают иллюзии у себя в голове, а гоняются за ними в реальной жизни. – Помолчав, она продолжила: – Вот бывали у вас моменты, когда видишь человека, даже иногда влюбляешься, и строишь всякие картины, какие могут быть отношения? – Идаира будто размышляла вслух. – Мне очень хорошо с Сашей. Но рассудком я понимаю, что тут будущего может и не быть. А с этим Никоновым… даже не знаю. Неведомое манит. Но зачастую, впустую. Он явно заинтересован. Даже странно: что он нашёл во мне? А я… Иногда просто не знаю, что говорить и делать.
Ксения задумчиво покачала головой и насмешливо проговорила:
– Ой, барышня, как у вас всё сложно в голове! – Потом, словно, ухватившись за другую мысль, с некоторым даже раздражением, воскликнула: – Вот заладила, Саша да Саша! Ида, ты любишь не его, а свои чувства к нему! Вот хочется тебе быть влюблённой!
– Ксень, ты чего? – удивилась Идаира.
– Это говорю не я, это говорит моя зависть, – уже спокойным тоном ответила Ксения, сделав притворно-серьёзное лицо. – Временами тоже хочется так… Ну, чтобы, это, – Ксения даже замахала руками – краснеть удушливой волной, прикоснувшись рукавами, чтобы и томление души, и ночами не спать. Ах! – она закатила глаза.
– Ксения, уж тебе-то чего не хватает? Что тебе мешает ночами не спать? – насмешливо спросила Соня.
– То и мешает, что сплю! – с деланным возмущением ответила Ксения. – Витюша же у меня из военных. У нас всё просто, как в армии: пришёл, упал, отжался – и спать!
Женщины рассмеялись.
– Я в шутке правду высказать хочу! – подбавила Ксения огоньку.
– Что-то вспомнилось, тоже про томление души, – подхватила разговор Соня. – Нравился мне один мальчик в школе, уже в старших классах. Как-то задали нам стих Есенина наизусть выучить, на выбор. И вот стоит он у доски, такой красивый, и декламирует: «Я спросил сегодня у менялы, что даёт за пол-тумана по рублю», ну и дальше там, не помню. Что-то про то, как сказать ей, что она моя. Потом про «персидски нежное «люблю», про поцелуй. Я просто млела, когда он говорил слова: «Ты моя» сказать лишь могут руки, что срывали чёрную чадру». Он ещё в это время так потёр руки.