Просто Рич: уроки жизни от одного из основателей Amway. Рич ДеВос
родителей, откладывать деньги на богоугодные дела, делиться с другими, быть честными, тяжко трудиться и бороться за чистоту помыслов. Мы не приступали к еде без молитвы, а закончив трапезу, читали главу из Библии.
Почти все магазины, лавки и мастерские по воскресеньям были закрыты. Употребление алкоголя по воскресеньям не приветствовалось, а танцы и даже походы в кино считались пустой и вредной тратой времени. В нашей общине большинство жителей придерживалось одного из двух вероисповеданий – реформатской американской церкви, которую учредили голландские иммигранты еще в колониальную эпоху, и христианской реформатской церкви, которая откололась от реформатской американской церкви по причинам, которые сейчас мало кто помнит. Наша семья посещала протестантскую реформатскую церковь, отделившуюся от христианской реформатской церкви. Она была самой строгой из трех церквей. Прихожане ее по воскресеньям, как правило, посещали и утреннюю и вечернюю службы, проходившие в храме из темно-красного кирпича.
Жесткая церковная скамья – мое самое раннее детское воспоминание. Непоседливому мальчишке, любившему спорт и уличные игры с друзьями, нелегко было усидеть на одном месте, слушая длинные молитвы и торжественные проповеди. Когда я повзрослел и начал ездить в церковь на машине с другом, мы нередко забирали бюллетень проповеди и уходили по своим делам, а потом показывали родителям бюллетень в доказательство того, что утром были в церкви. Хотя до зрелого возраста меня вряд ли назвали бы добросовестным прихожанином, я все же понял, почему вера и церковь так важны и почему к ним так серьезно относились в нашей голландской культуре. Даже в детстве я не сомневался в важности веры. В средней школе я уже отчетливо видел разницу между христианами и теми, кто не был христианином. Я просто чувствовал, что отношения между христианами отличаются большей теплотой, чувством общей цели и смысла, а также узами, которыми связывала нас вера. Я понял, что всей душой и телом принадлежу именно к христианам.
Мы были детьми и с удовольствием играли и развлекались, но это не отменяло того факта, что на дворе стояли тяжелые времена и мой отец был безработным. Он брался за любую случайную работу, лишь бы поддержать семью на плаву. В будние дни он грузил мешки с мукой у пекаря, а по субботам продавал носки и нижнее белье в магазине мужской одежды. Но при этом он никогда не жаловался на жизнь. Он был оптимистом, верил в силу позитивного мышления и проповедовал его, несмотря на то что его собственная жизнь оказалась не такой успешной, как он надеялся. Он с интересом читал тех же авторов, о которых я нередко говорю сегодня, – Нормана Винсента Пила и Дейла Карнеги, хотя у него было всего восемь классов образования. Он всегда говорил мне: «Ты создан для больших дел. Ты добьешься большего, чем я. Ты пойдешь дальше меня, ты увидишь то, чего я никогда не видел».
Сейчас