Лучшие вещи рождены болью. Часть 2. Джэки Иоки
– расслабившись, Северина медленно провалилась в бездну неизведанных ощущений, которые он дарил ей. Цепляясь за его плечи и не сдерживая стоны, она чувствовала его каждой клеточкой своего тела, особенно ярко там, внизу живота, где он сливался с ней в единое целое.
– Да, малышка… Вот так… – нашёптывал он, касаясь губами чувствительного места под её ухом и опаляя кожу порывистым дыханием.
Когда же Хантер слегка отклонился, меняя угол проникновения, и проскользнул между ними рукой, дотрагиваясь до её клитора и потирая его пальцами, по всему телу Северины прошёл электрический разряд, заставивший её сначала сжаться, а потом как будто вывернуться наизнанку.
А через несколько секунд, впившись в неё безумным взглядом, Хантер вновь замер, мелко сотрясаясь и пульсируя в ней с тихим рычанием.
– Колючка… – на трясущихся руках он опустился чуть ниже, оставляя поцелуи на её груди. Задержав сбившееся дыхание, Хантер выскользнул из неё и сполз к её животу, укладываясь на него щекой и приобнимая её согнутую в колене ногу. – Я столько раз думал о тебе… в моих руках… – его губы касались её распалённой кожи, и это было похоже на ещё одну ласку, которую ей никто и никогда не дарил, и Северина зажмурилась, опуская ладонь на его голову и перебирая каштановые волосы. – Но даже предположить не мог… что это будет так… настолько…
Наконец успокоив бешеное сердцебиение и оставив ещё несколько поцелуев на её животе, Хантер лёг рядом с ней, устраиваясь на жёсткой подушке, и натянул на них оба одеяла. Северина развернулась к нему, подложив одну руку под голову, и, нерешительно протянув к нему вторую, водила пальцами по шрамам на его груди и плечах. Сейчас она выглядела слишком потерянной. Такой напуганной и неуверенной.
Поймав её пальцы, Хантер приложил их к своим губам, мягко целуя и думая о том, как же её могли так поломать. Как они все – те, кто был когда-то в её жизни, посмели сделать с ней такое. Сделать то, что он и сам собирался с ней сделать ещё совсем недавно.
– Северина…
Лёгкий взмах длинных ресниц и едва заметная, тёплая улыбка. Ему одному.
– Почему Тео назвал тебя Фóсфен?
И она снова ему улыбнулась, уже более открыто и с лёгким смешком.
– Закрой глаза… – высвободив пальцы из его руки, Северина осторожно надавила на его опущенные веки. – Видишь? Пятна света? – а когда Хантер кивнул, она убрала руку, оставляя ладонь на его щеке. – Эти пятна и есть Фосфены. Оптическая иллюзия. Он как-то сказал, а мне понравилось. Хотя снайпер должен их ненавидеть.
– Не только я тебя обманывал, да?
Северина качнула головой и, закрыв глаза, расслабилась.
– Потом, ладно? – тихо прошептала она. – Кажется, нам обоим необходимо хотя бы чуть-чуть поспать.
И Хантер был с ней чертовски согласен. Он потянулся было, чтобы обнять её, но Северина остановила его, уперевшись ладонью в его грудь.
– Нет. Не надо. Не сейчас.
Решив не настаивать, он накрыл её руку своей,