Камни и черепа. Евгений Леонидович Саржин

      Тело, лежавшее в костре, выглядело как тело обычного мужчины – темная кожа, покрытая шрамами (видать, был хороший охотник), отметины от раны, не то клыков, не то копья. Он был совершенно наг, а там, где шея должна была переходить в голову, чернела неровная корка запекшейся крови. Люди не делают так – тело оставляют в пищу крылатому народу целым, а потом, спустя лето, забирают кости, если так скажут неспящие. Здесь же тело бросили, и не просто, а в огонь – в нарушение всех обычаев, но лишили головы. Все знали, кто так поступает.

      – Они здесь, – приглушенным голосом проговорил кто-то, – немые тоже здесь.

      И Тесугу увидел, как беспокойно оборачиваются мужчины, как их руки крепче перехватывают копья и луки. Уроды из-за перевалов, пожирающие человечину (только головы!) где-то рядом. Они останавливались тут, и тут же убили человека.

      – Они бродят то здесь, то там по эту сторону гор, – сказал Бын, чуть повысив голос, чтобы его могли слышать все, – но нам нечего бояться. На идущих к Обиталищу Первых они не нападают.

      – Не нападают? – выкрикнул кто-то сзади, Тесугу показалось, что Кыма, – а это что? Они убили человека, чтобы пожрать его голову, как делают это везде. Немые не могут измениться, и не могут говорить с людьми, они…

      Его голос вдруг стал затихать тлеющим угольком – Бын поднял на него глаза. Объяснять не приходилось.

      – Они не тронут нас, – так же размеренно сказал он, – но нам надо найти место ночлега, и пусть это не будет местом смерти. Идем дальше и вниз.

      Место, где они нашли покинутый очаг и обезглавленное тело, видимо, не им одним казалось хорошим – здесь густые заросли подходили, покрывая склон, резко обрывались, но, словно обогнав их, дальше бежала трава, ласкавшая взгляд после странствий среди камней и скал. Черный зуб скалы затенял неширокую лощину, но и останавливал ветер, воздух здесь был ровен и спокоен, как раз такой, какой любит огонь. И охотники давно поняли, что недалеко, в лесу, есть река – деревья не растут иначе. Место, о котором они мечтали, сбивая за день ноги по камням – но место, меченное смертью, где злая, не-человеческая сила отняла у кого-то жизнь. Все знали, что они увидят, смежив тут глаза, и, хотя мужчины мрачно переглядывались, по знаку Бына они двинулись дальше, не сказав ни единого слова поперек. Старший молча торил свой путь, оставляя по правую руку темнеющие в свете вечернего неба деревья. Голова его была чуть наклонена, и мужчины понимали – стоит раздаться хотя бы шороху, хоть кому-то из малых приблизиться к ним, и старый Бын почует его.

      Новое место для ночлега они нашли раньше, чем того уже начал опасаться Тесугу. Он устал больше остальных, и сам понимал, почему – он не был охотником, привычным днями следовать за стадами рогатых. Сейчас они перевалили за невысокий холм, где растительность стала гуще (здесь под землею явно текла вода), и, на пологом взгорье, нашли ровное место. Бын, остановившись, указал себе под ноги