Полет шершня. Кен Фоллетт
на случай, когда где-то провал.
– Значит, виноват не меньше других! Вот что, не трать-ка ты время на посещение хворых и немощных. Выметайся отсюда. Займись делом.
– Я и занимаюсь, – спокойно ответил Дигби. – Мне поручили выяснить, как такое могло произойти. Во вчерашнем рейде мы потеряли половину самолетов.
– Сдается мне, где-то там, наверху, засел предатель. Или какой-нибудь маршал авиации, болван, трепался в своем клубе, что завтра, дескать, воздушный налет, а бармен, тайный нацист, подслушивал, спрятавшись за пивным насосом.
– Это только один из вариантов.
Барт глубоко вздохнул.
– Прости, Диггерс, – назвал он брата, как в детстве, – конечно, ты тут ни при чем. Я просто сорвал на тебе злость.
– Нет, серьезно, может, у тебя есть догадки, почему подбивают так много наших? Ты ведь вылетал на боевые задания раз десять, не меньше. Что скажешь?
– Ну, я не просто так заговорил про шпионов, – вдумчиво произнес Барт. – Представляешь, мы добираемся до Германии, а они тут как тут, наготове. Словно знают, что мы к ним летим!
– Почему ты так думаешь?
– Их истребители уже в воздухе, поджидают. Ну ты-то не можешь не понимать, как это трудно, когда выстраиваешь воздушную оборону, правильно подгадать время, чтобы в нужный момент поднять самолеты, потом направить их именно туда, где, как они полагают, окажемся мы. И уж потом истребители должны преодолеть наш потолок, забраться выше нашей предельной высоты и оттуда – при лунном свете! – нас обнаружить. Все это занимает такую уйму времени, что мы по идее должны успеть сбросить свой груз и убраться, пока нам не сели на хвост. Так нет же, ничего подобного!
Дигби кивнул. Мнение Барта совпадало со словами пилотов, которых он уже успел опросить. Он собрался сказать ему об этом, когда Барт, глядя через плечо Дигби, улыбнулся. Обернувшись, тот увидел чернокожего в форме майора. Как и Барт, для майорского звания парень был слишком юн, но Дигби знал, что продвижение происходит автоматически, по мере участия в боевых действиях: капитана авиации дают после двенадцати операций, майора – после пятнадцати.
– Привет, Чарлз, – радушно произнес Барт.
– Ну и заставил ты нас поволноваться, Бартлетт. Как ты? – Выговор у майора был карибский, приправленный неторопливостью оксбриджского происхождения.
– Говорят, жить буду.
Кончиком пальца Чарлз легонько коснулся ладони Барта с тыльной стороны, там, где она виднелась из-под повязки. Этот жест показался Дигби на удивление ласковым.
– Чертовски рад это слышать, – кивнул Чарлз.
– Чарлз, это мой брат Дигби. Дигби, это Чарлз Форд. Мы вместе учились в Тринити, пока не сбежали оттуда в авиацию.
– Ну, это был единственный способ увильнуть от сдачи экзаменов, – пожимая руку Дигби, вставил Чарлз.
– Как там твои африканцы? – спросил Барт.
Чарлз улыбнулся и пояснил, адресуясь к Дигби:
– У нас на аэродроме есть эскадрилья, в составе которой парни из Родезии. Летают отлично, но не могут смириться с тем, что приходится иметь дело с офицером, у которого мой цвет кожи. Мы