Южная кровь. Владимир Колычев
заваливался набок медленно, Лера успела подложить ему под голову подушку.
– Где ты под кустом очнулся?
– На повороте, – пробормотал Слава, закрывая глаза.
– На каком повороте?
– А два дома там, один из красного кирпича, другой из белого. И поля, поля…
Родион кивнул, озадаченно глядя на Стенькина. От райцентра в сторону железнодорожного моста тянулась хорошая, асфальтированная дорога. В Пшеничную с нее сворачивали две дороги, одна гладкая, асфальтная, пересекающая центр станицы, другая грунтовая, в колдобинах. Грунтовая дорога проходила рядом с домом Тумановых и вдоль реки тянулась до самой станицы. На перекрестке шоссе и этой грунтовки стояли два дома, один из белого кирпича, другой из красного. А с шоссе, проехав еще пять-шесть километров, можно было свернуть и на хутор у железнодорожного моста. Возможно, там на хуторе Стенькина и стукнули. Родион даже догадывался, кто мог это сделать.
Лера нервничала. Стенькин терял сознание, возможно, это признак предсмертного состояния, а помочь она ему не могла. Рану обработать, снимок рентгеновский сделать, капельницу поставить, таблетку дать, это пожалуйста, но мало. Возможно, Стенькина могла спасти только срочная операция. А в районной больнице нейрохирурга нет, больного нужно везти в область. А может, и в Москву.
– Я знаю, что делать, – в раздумье проговорил Родион.
А ведь он мог организовать Стенькину вертолет до самой Москвы и даже консилиум лучших нейрохирургов собрать. Скорее всего, овчинка не стоила выделки, но тем не менее он отправился в путь.
Яхта Варшавина прошла мимо Верховерской совсем недавно, возможно, судно встало на якорь напротив дома Туманова, красуясь перед Майей. Но, как оказалось, яхта пошла дальше, к своей стоянке у железнодорожного моста.
Родион уже подъехал к причалу, а яхта еще маячила вдалеке. У причала стучал молотком жилистый мужичок, от сильного загара похожий на сушеную мумию. Он сноровисто снимал старые доски и сразу же настил взамен новые.
Мужчина и без того торопился, но, увидев яхту, застучал молотком еще быстрей.
– Не помешаю? – спросил Родион.
– Помешаешь, – глянув на яхту, мотнул головой мужчина.
– Под яхту причал обновляешь?
– Тебе какое дело?
– Участковый уполномоченный майор Фомин.
– И что? – Загорелый остановился, быстро глянул на Родиона.
– Звонок был, под причалом бомба. Срочная эвакуация.
– Да мне тут совсем немного осталось!
– Ну так работай.
– А бомба?
– Может, и нет никакой бомбы. Но будешь плохо себя вести, эвакуирую. Право имею.
– А-а! – Жилистый отложил в сторону молоток, взялся за гвоздодер.
– Под яхту причал готовишь?
Родион повернул голову к ближайшему дому, возле которого под навесом стоял GLE Варшавина. Машина на месте, на выезде – яхта.
– Да.
– А дом под машину кто сдает?
– Я сдаю.
– Твой дом?
– Мой.
– Варшавин