Солнце на половицах. Анатолий Ехалов
вицу бралась. А вот во внуках души не чаяла…
…Не успел я исследовать весенний угор, на котором уже паслись наши куры во главе с петухом, как бабушка, выйдя на крыльцо, стала звать меня.
Тут я увидел, что большой, огненной раскраски петух недобро косится на меня и заходит в тыл, опустив на землю крыло.
Но я не ответил ему на вызов и побежал к дому. Оказалось, что в гости приехала дальняя родственница, тетка Маня Меньшинина. Она была высока, худа, волосы на голове у нее были зачесаны вверх наподобие водонапорной башни. Она мне сразу не понравилась. Уже тем, что не обратила на меня никакого внимания. Она и с бабушкой разговаривала высокомерно, в чем-то убеждая ее. Она была женой офицера и всячески подчеркивала это.
Где-то там, в другой области, где жили они, у нее было двое приемных детей и один свой.
«Мачеха!» – догадался я.
И вот эта недобрая тетка, как я понял из разговоров, хотела сманить моих родителей на стройку гидростанции… И это мне тоже не понравилось.
Потом мы пошли в другой конец улицы к бабушкиной товарке за квасом, чтобы сделать весеннюю окрошку с зеленым луком, перья которого уже весело торчали на грядке, и молодой редиской из парника. Картошка, яйца у бабушки были. Колбасу привезла эта надменная тетка. Вот ей и захотелось деревенской окрошки.
Про бабушкину подружку бабку Анну, к которой мы ходили за квасом, я потом обязательно расскажу. А в тот раз мы торопились, но бабушка с кем-то заговорилась по дороге, и мы вдвоем с теткой Машей пошли обратно.
Мне сильно захотелось пить. И я попросил квасу из глиняного кувшина, который несла тетка Маша. И неожиданно я получил отказ.
– Вот сделаем окрошку, если останется, попьешь, – холодно отвечала она.
– Ах, так! – рассердился я и побежал к дому.
Там у огорода стояла скамейка. Я просчитал все: тетка Маня с квасом сядет на скамейку. Я буду уже в огороде, калитку закрою с внутренней стороны на вертушок. И как только она сядет, я возьму грабли и через огород дам ей граблями по водонапорной башне.
И я дал. И дал не раз. Она вскочила и стала пытаться открыть калитку и даже просунула руку в щель. И тут я ударил ее граблями по руке. Тетка Маша взвыла и стала ругать меня нехорошими словами.
Ей удалось открыть вертушок и она бросилась за мной по бороздам. Но поймать меня было нелегко. Она была в одном конце огорода, а я уже выскочил на улицу прямо в руки моей защитницы.
– Беги, Толька, беги, – сказала она мне и подтолкнула в сторону дома дядьки Енаши.
Обиженная гостья преследовать меня не стала.
Сражение
Домик дядьки Енаши был настолько мал, что даже печка устьем выходила в коридор, чтобы не занимать место в доме. Трудно было понять, как в нем могла размещаться семья в одиннадцать человек.
Но этот дом обладал какой-то притягательной силой, что все, кто ни ехал, ни шел, старались заглянуть сюда на огонек. Да нас, прибылой ребятни, столько крутилось под ногами, что грузному дядьке Енаше