Уроки бессмертия. Наталья Разбаева
волнуйся, милая, я уберу…
– Вас ничего не настораживает? – нашел время, чтобы вмешаться, Венс. Моне и Лика укоряюще посмотрели в его сторону, но, насколько они могли судить по задумчивому и хмурому лицу их друга, он прервал их не специально. – У меня такое чувство, что за нами следят.
– Глупости! – уверенно сказал Эльмон, тем не менее, убирая руки и возвращаясь к отставленной в сторону метле. – Ты же видишь, здесь никого, кроме нас нет. Да и кому это надо?
– Не знаю, – Венс попробовал варившийся у него в котелке бульон, посолил еще немного, затем продолжил говорить: – Тот тип, что только что был в гостях у Малленгейма, не показался вам странным?
– Только тем, что прятал свое лицо под капюшоном. Кто в наше время этого не делает? – Эльмон, подметая, как раз приблизился к Лике, и они обменялись легкими привычными улыбками. – Может быть, он просто хотел остаться неузнанным.
– Лицо прячут те, у кого не чиста совесть. Иначе зачем им это?
– Ну не чиста она у него и что с того? – передернула плечиками Лика. – Нас-то это никоим образом не касается. Венс, да что с тобой? С чего ты вдруг задергался?
– Он мне не понравился. Он интересовался мной. Меня это беспокоит.
– Может, он просто хочет предложить тебе выгодную работу? – предположила девчонка.
– Убить кого-нибудь ночью в подворотне?!
– А ты бы отказался?
Лика и Моне весело рассмеялись, Венс с горькой усмешкой отвернулся. «Может быть, и согласился бы», – неожиданно подумалось ему, но он, сам ужаснувшись своим мыслям, поспешил поскорее прогнать их. Сзади к нему подошла Лика и, ласково обняв за узенькие хрупкие плечи, уткнулась носом в плечо.
– Прости нас, – покаялась она. – Мы с Моне всего лишь шутили. Не обижайся.
– Нет, ничего. Может, у меня и вправду разыгралось воображение, – Венс охотно простил ее.
Девчонка чмокнула его в щеку и вернулась к мытью посуды.
* * *
Ночь встретила троих друзей холодным ветром в лицо, от которого познабливало, тысячей шелестящих и шуршащих звуков, стрекотом в траве и тихими напевами в вышине, в самых кронах зеленых деревьев. Небо выпустило на середину сцены красавицу-луну, круглую, бело-золотую, при взгляде на которую создавалось ощущение, что она довольно улыбается. Мелкие серебристые звездочки горохом рассыпались по небосклону, и ночь казалась светлой и ясной, как сам день.
Три всадника мчались по тихому лесу. За их спинами столбом вставала пыль и беспокойно шевелились потревоженные ветки деревьев. Лика и Моне ехали почти рядом, переплетя руки, а другими, свободными, удерживая поводья своих лошадей. Венс намного отставал от них. Ближе к полуночи он стал еще более рассеянным и хмурым. Его душа была не на месте, чувство того, что за ним кто-то следит, только усиливалось. Венсу очень хотелось куда-нибудь спрятаться от этих вездесущих невидимых глаз, а еще лучше – вернуться в балаганчик, но он не мог оставить друзей, да и страшно ему было остаться одному. Поэтому Венс держал все свои мучения в себе, утешаясь