Честный обм(а)ен. Лила Каттен
болота? Сколько мы еще будем вот так жить? Как надоело бояться жить, улыбаться. Ведь все было иначе.
– Мамочка, только держись. Все это временно. Мы сможем выстоять.
На моих руках женщина, что не знала бед со своим здоровьем. Когда-то счастливая и излучающая добро и любовь, давно сдала по всем фронтам. И что, если сейчас она окончательно сдалась? Она так устала от всего.
– Только не сдавайся, мам. Ты мне нужна.
Похоже слезы стали нашим семейным атрибутом.
Я гладила ее по голове и шептала о том, как сильно я люблю ее. О своих мечтах и планах, обещаниях. Потом, заметила под столом конверты и бумажки.
Дотянувшись, взяла их в руки и поняла, что, когда приедет скорая тут уже некому будет открывать им дверь.
Долги.
Господи. Да откуда нам взять такие деньги?
Теперь понятно, от чего ей стало плохо.
Мы задолжали везде. И уже прошли все сроки и отсрочки данные нам еще год назад. Мы обязаны заплатить банкам. Иначе заберут квартиру и кафе. Шесть миллионов. Откуда такие проценты? Когда мы вообще успели такие деньги потратить?
Суды, оплаты экспертиз, апелляции, счета в кафе, планируемый в кафе ремонт и оплата дизайнеров.
Это конец.
Мы никогда не найдем таких денег. Месяц на выплату – это условие, тем более не выполнимо для нас.
Теперь мы обязаны не только долг погасить, но и всю сумму разом.
Ни единого шанса.
– Милая моя, что же нам делать теперь? – говорила я скорее в пустоту комнаты, потому что ответ не найти.
Не у кого нам просить денег. Кристина и ее родители вряд ли располагают такой суммой.
Поверить не могу, что начавшийся ад не заканчивается, а набирает обороты.
Скорая приехала быстро. Нас отвезли в ближайшую больницу, и я осталась с мамой на ночь. Оказывается, у нее поднялось давление и ей стало плохо, она не удержалась на ногах и упала. Но удалось избежать сотрясения.
Вернувшись домой, мы молчали. Просто сидели за столом и не произнесли ни слова. Мне хотелось подарить ей покой и уверенность в завтрашнем дне, но была связана по рукам. Я оторвалась от кружки и впервые посмотрела в ее глаза и совсем потерялась.
Она снова плакала, но это были другие слезы.
Обреченные. Я утонула в ее взгляде полном сожаления, стыда и безысходности.
Встала и подошла к ней, упала на колени и обняла ее за талию положив голову на ноги.
Мы плакали и плакали. Но эта боль, что объединяла нас, не находила выход. Просто мы одни против всего, казалось бы, мира, а выхода просто нет. Мы потерялись в этом лабиринте неудач.
– Мам, все будет хорошо, – прохрипела я эту ложь, когда волна слез стала спадать.
– София, я не знаю, что нам делать. Правда. Я не знаю, куда идти и где искать помощи. Дочка, мы потеряем все.
Ну уж нет. Не позволю ей так думать. Нужно просто сообразить. Нужно найти выход. И мы его найдем.
– Мам, мы должны обратиться к родителям Кристины. Я знаю, что вы уже обсуждали наши проблемы, а она слышала, как они говорили о том, как