Нездоровые женщины. Почему в прошлом врачи не хотели изучать женское тело и что заставило их передумать. Элинор Клегхорн
не сумевшую устоять перед соблазном открыть ящик, наполненный бедами, который охранял ее муж Эпиметей [7]. Христианство породило другие мифы о женщинах и их телах, виновных во всех грехах. В Бытии, например, говорится, что Ева, первая женщина, созданная из ребра Адама и неполноценная с самого начала, испортила жизнь многим поколениям вперед из-за своих желаний и непослушания. Медицинские тексты, пережившие падение Рима, строго санкционировались церковью, поэтому за тексты, в которых говорилось, что женщины – второсортные, дефективные и управляемые прихотями своих маток, отвечали те самые мужчины, что продвигали идею об их неполноценности. Латинские переводы древних книг, хранившиеся в монастырских библиотеках, учили врачей-мужчин – medici[8] – тому, как матка влияет на развитие женских болезней.
В Средние века большинство женщин из низших сословий обращались за медицинской помощью к целительницам или повитухам, которые лечили недуги и помогали во время родов.
Когда женщина попадала на прием к врачу-мужчине, тот обычно списывал ее симптомы на «многочисленные и разнообразные» [8] силы матки.
К счастью, в некоторых работах о женских болезнях все было не столь драматично. Один из самых популярных текстов того времени – «О женских болезнях», приписываемый Сорану Эфесскому, греческому врачу, практиковавшему в Риме в I–II веках. Его впервые перевели на латынь в VI веке. Отчасти практическое руководство для акушерок и отчасти трактат о многочисленных и разнообразных болезнях матки, «О женских болезнях» отражает более сбалансированный, холистический взгляд Сорана на женское здоровье [9]. Этот врач не был согласен с тем, что из-за биологических отличий от мужчин женщины второсортны и неполноценны, и не разделял гиппократовскую идею о том, что здоровьем женщин в целом должна заниматься отдельная ветвь медицины. То есть он не считал менструацию, секс и беременность чудодейственными средствами от всех женских болезней, но при этом был убежден в необходимости полного представления о гинекологических заболеваниях для эффективного лечения женщин.
Соран понимал болезнь как особое состояние, вызванное расслаблением и напряжением органов и систем человеческого тела. Он не верил, что одна из его частей может перемещаться по организму: «Матка неспособна двигаться вперед, как зверь, вылезающий из берлоги» [10]. По мнению этого врача, подобная теория препятствовала лечению женщин. Со-ран считал нелепыми древние представления о том, что матка вернется на свое место, если женщина вдохнет неприятный запах, например кедровой смолы, жженых волос или шерсти, потухшего фитиля лампы, обугленных оленьих рогов и раздавленных постельных клопов. Он также не верил древнегреческому философу Ксенофонту, который приблизительно во времена Гиппократа высказал идею о том, что если с силой ударить друг о друга металлические блюда, матка испугается громкого звука и вернется на место.
Болезни вроде «удушения матки» часто
Родительный падеж латинского слова medicus – «врач, лекарь».