На переломе эпох. Исповедь психолога. Светлана Беличева-Семенцева
для вновь открывающихся факультетов социальной работы.
Наш ВНИКовский коллектив собрал более 150 ученых из разных городов, вузов, НИИ, здесь были и педагоги, и психологи, и медики, и юристы, и экономисты, все, у кого были практические наработки, чтобы в кратчайшие сроки реализовать поставленную задачу. Работа кипела днем и ночью. За жаркими спорами, напряженными дискуссиями и обсуждениями допоздна просиживали мы в рабочем кабинете Андрея Михайловича. Приезжающие зарубежные консультанты дивились и объемам нашей работы и срокам ее продвижения.
Уже были практически готовы учебные планы и программы, и вузы готовились открывать факультеты социальной работы, но разрешения на открытие новой специальности все не было. Не хватало подписи важного начальника из Госкомвуза, который никак не мог уразуметь, кто такие социальные работники и зачем они нужны.
Для объяснения с важным начальником, Андрей Михайлович вызвал из Канады профессора Ральфа Гарбера, президента международной Ассоциации высших школ социальной работы. И когда мы втроем пришли на прием к упрямому начальнику, удивляться пришла очередь Ральфу Гарберу, который никак не мог поверить, что такой высокий чин, отвечающий за вузовскую подготовку в стране, не слышал о социальных работниках. Перед международным авторитетом начальник сдался, и недостающая подпись была получена.
Шли реорганизации министерств, менялось начальство, сворачивалось производство, приватизация плавно, у всех на глазах, перетекала в прихватизацию, государство становилось хроническим должником по зарплатам, пенсиям, пособиям, а Андрей Михайлович упрямо тянул свою лямку, терпеливо объясняя все новым и новым начальникам суть государственной социальной защиты семьи и детства.
И как это не удивительно, несмотря ни на что и вопреки всему, повсеместно росла и формировалась сеть новых социальных учреждений, открывались социальные приюты, реабилитационные центры, факультеты социальной работы и психологические факультеты, а главное, медленно и верно менялся полицейский менталитет. И на фоне общего социально-экономического коллапса наметилась тенденция снижения детской преступности, чего не могли добиться в стабильные благополучные годы советской власти.
Столь бурная деятельность скромного заместителя министра была, наконец, замечена и удостоена тщательной проверки Счетной палаты, которая не досчиталась аж целых пяти тысяч рублей, полученных Андреем Михайловичем на законных основаниях за договорную научную работу, что кстати, было значительно меньше его месячного оклада. Этого, с позволения сказать, криминала, было достаточно, чтобы снять Панова с работы и оповестить об этом через прессу.
Давно, давно было сказано Федором Ивановичем Тютчевым «Умом Россию не понять». И уж совсем не понять, что двигает этим сонмом проверяющих, когда так яростно, с такой маниакальной настойчивостью, будто это главное дело их жизни, борются они с теми, кто встал на