Дело Малышева. Наталья Никольская
поглаживал лысину и довольно жмурил глазки, выжидая, пока наступит тишина. А затем стал рассказывать. О том, как он был капитаном дальнего плавания, и корабль ихний пересек экватор. И вода была такая горячая, что за борт опускали ведерко с яйцами, а когда вытаскивали их, то они были вареными. А потом они отошли от экватора и видели гигантских медуз, которые чуть не утащили многотонный корабль с собой. А потом матросы ловили рыбу, а поймали русалку.
– Самую настоящую, – божился Кондратьев, – вся белая, а волосы зеленые и груди вот такие большие, – показывал он руками.
– Срам какой, – замахала руками одна из старушек, – и не совестно такое и говорить.
– А куда вы ее дели? – вмешался низенький старичок в картузике.
– Хотели с собой взять, да она, зараза, вывернулась так шибко и в глубину ушла, – ответил Кондратьев, прищуривая один глаз, – потом сколько не пытались, так и е смогли поймать такой чудо. А какую пользу сослужила русалка нашей науке…
– Вранье все, – дед в картузике сплюнул, – заливаешь, Федя, тресни твоя голова.
– Заливают за воротник, – притворился обиженным Кондратьев, – а я говорю чистую правду. Была русалка, и мы чуть ее не поймали.
Дед в картузике разошелся и принялся яростно отстаивать свою правоту, доказывая, что такого ни в жисть быть не могёт. Кондратьев лишь довольно жмурился и лениво отмахивался от наседавшего на него деда.
– Чисто Евдокимов, – проговорил отходя высокий благообразный старичок, – и чего ради народ веселит?
Старушки тоже в стороне не остались. Одни нападали на Кондратьева, ругая его, другие защищали. Бабусе же Федя понравился. Пусть и небылицы он плел, зато как завлекательно. Не хошь, так не слушай, никто же не неволит, только зачем же потом ругаться, доказывать что-то. Бабуся решила снова сюда прийти, хотя бы ради того, чтобы послушать байки Кондратьева.
– Вот так и хожу туда, Горяшка, – говорила Бабуся, – почитай уже третий месяц. – А чего? Люди там вежливые, не назойливые. обходительные. Там и пошамать чего можно, и отдохнуть на чистую постелю кладут. И денег ни разу ни копейки не взяли.
– Вам там так нравится? – спросил Игорь.
– Нравится-то, нравится, – вздохнула Бабуся, – многие старички туда насовсем переселяются, только я не хочу, – она снова вздохнула, – не понимаю я, как это можно от своего дома отказаться.
– А они что же отказываются?
– Отказываются. Зачем одинокому человеку квартира, если он в Доме всегда будет сыт, одет, за ним всегда найдется кому ухаживать. И пенсию он все равно будет получать. Вот и отдают свои квартиры.
– Кому отдают? – Игорь понял, что именно это и беспокоит больше всего Бабусю.
– Не знаю кому, только приходит такой человек, бумаги какие-то приносит и все. Нет квартиры, будто ее и не было.
– А если человеку не понравится в этом Доме, и он захочет вернуться к себе домой. Что он тогда будет делать?
– Не знаю. Горяшка, только не больно-то они хотят куда-то возвращаться.
– Вы