Проспект Коровицына. Михаил Сарбучев
случайно удавалось послушать, были такого чудовищного качества, что разобрать на них было ничего невозможно. Это была такая любимая игра советских подростков – угадай знакомый текст по кассете. Кому текст был знаком – те испытывали счастье от того, что услышанные хрипы и шумы совпадали с записанным в оперативной памяти мозга.
О панк-культуре стоит сказать особо. Где-то за год-полтора до этого на одном из родительских собраний было со всей серьезностью объявлено, что появились какие-то панк`и (ударение именно на последнем слоге), которые все фашисты (вот никуда без них!) и все это, естественно, очень плохо. Ну, а раз оно плохо для них, стало быть хорошо для нас.
Так у нас появилось, собственно, как у всех советских, два варианта всего – один «официальный», где вроде как бессмысленный набор слов, а другой «настоящий», без цензурных купюр, где упоминался, или во всяком случае подразумевался и секс, и менструация, ну прямо, как у Rolling Stones. Первая, более-менее причесанная версия стала школьной самодеятельностью – вторая расходилась на кассетах с качеством записи еще хуже ДК. Так к выпускному классу мы могли похвастаться тем, что собирали аншлаг в школьном актовом зале. Однажды мы перегнули палку. Это была длинная серия абсурдистских скетчей, которые мы между собой с легкой руки нашего лидера Геры Батасова называли «пантомимами», перемежающаяся музыкальными номерами, условно называвшаяся «программа «Время».
На сцене стоит стол, на нем рамка от телевизора. Из угла сцены появляется Илюха Аверьянов – ведущий. Со свечкой – ну, понятное дело, темно же! Он подходит к «экрану», садится за стол, некоторое время копается в бумагах.
– Добрый вечер, уважаемые товарищи! Начинаем программу «Время». Телевизионная башня в Останкино сегодня в целях экономии электроэнергии обесточена. Вы также можете вынуть вилку телевизора из розетки. Это никак не повлияет на качество изображения и звука вашего приемника.
Ну, и что? Что тут ТАКОГО? А то, что во-первых программа «Время» была политической и выстебывать ее означало поднять руку на святое, а во-вторых, хоть Брежнев и пребывал уже пару лет в лучшем из миров, но его мудрые заветы о том, что «экономика должна быть экономной» никто не пересматривал, а тут, понимаете ли юные дарования глумятся…
–Сегодня в Ирландии, в городе Дублин состоялся конкурс крикунов первое место на нем заняла Роня Михайловна Бескина (директор школы – обладала потрясающей силы басом, способным навести гробовую тишину в школьном коридоре во время перемены гаркнув «Я не понимаю что здесь происходит!») сила ее голоса составила 150 дБ (145-старт ракеты М.С.) Второе место занял американец Джек Самсинг 30дБ (мы тогда не знали, что 30дБ – это тиканье настенных часов). Вообще-то шутки над учителями были вполне в демократических традициях 67-й, но тут шутка была уж очень «в лоб» и касалась директора, хоть на тот момент уже и год как бывшего.
Вы скажете, телемосты появились позже, в эпоху т.н. «Перестройки» там, всякие «У нас в стране секса нет!», «Взгляд», Листьев, «обезболивание внушением» … Так, да не так! Первый телемост состоялся аж 5 сентября 1982 года (Москва- Лос-Анджелес). Второй – в 83-м. То есть в 84-м это уже вполне