Маньяк, похожий на меня. Детективные рассказы и повести. Пётр Некрасов
Лавров, как староста группы, каждый раз шёл в деканат, и билет восстанавливали.
Костя постучал в дверь с окошком и протянул тёмно-синюю книжицу, не открывая. Чего там особенно рассматривать, если это залог? Если человек вместо того, чтобы вести прекрасным майским вечером в кинотеатр «Факел» девушку Катю по прозвищу Бемби, припёрся посмотреть анатомические препараты в вонючий коридор, то что с этого человека взять?
За окошком прошаркали шаги. Сейчас в корпусе занятий быть не должно, и дежурный препаратор, конечно, работает там, рядом со своими зловещими ваннами. Работы у препаратора всегда хватает. И выдавать студентам руки-ноги-черепа он не горит желанием.
– Вечерний, что ли? – спросил он ещё издалека, ополаскивая руки водой из шланга.
– Да, – весело сказал Костя, – второй курс вечернего факультета.
Враньё. Костя Лесовой и Димка Лавров студенты третьего курса дневного отделения. Анатомию оба сдали на честные четвёрки ещё в прошлом году. Здесь Косте делать сегодня нечего. Да и «вечерники» во время сессии сюда не заглядывают, они приходят с января по апрель и после семи часов. И кажется, препаратор к этому привык.
– Чего так рано-то?
– Рано – не поздно! – голосом вечного раздолбая отчеканил Костя, решив не вдаваться в объяснения. – Мне сухожилия кисти повторить. А ещё…
Это было волшебное слово. Когда препаратору говорят «а ещё…», он пугается и рад отделаться от спрашивающего одним подносом.
– Обойдёшься, студент, – мрачно пообещал парнишка за дверью. Ну, может лет на пару старше Кости, но зато маленький и лысоватый, как жокей. Лесовой в жизни своей не встречал жокеев, но почему-то именно так их себе и представлял.
Костя заглянул в окошко и увидел, как ему выбирают руку пострашнее. Таких жутких рук нет нигде, ни в одной другой мертвецкой, разве что разложившийся труп привезут. При желании сквозь руку-препарат можно смотреть насквозь, потому что кожа снята. Вот этим препаратор, скорее всего, там в своём анатомическом театре и занимается – кожу снимает. Дело это тонкое.
Жокей-препаратор принёс алюминиевый поднос торжественно, как икону, и, передавая, взглянул в упор. Костя совсем не боялся, что его узнают, он поступил очень хитро, заблаговременно сняв тёмные очки и спрятав их в карман халата.
Только сердце забилось побыстрее. Препаратор смотрел на Костю, а Костя – мимо него, оглядывая комнатёнку. Ага. Переодеваются они, очевидно, прямо тут. Во всяком случае, на спинке стула Костя разглядел серую форменную куртку и кепку. Дубинки или, тем более, кобуры видно не было – оно и понятно, оружие просто так не бросают.
– А ты чего, мент что ли? – совсем разухабистым, себе же противным голосом осведомился Константин.
– В охране работаю, – нехотя сообщил похожий на жокея препаратор. Он злился, а значит, не особенно думал над ответом.
Ну конечно, подумал