Любовь. Адаптация. Алевтина Афанасьева
что ли? Что ж за вечер такой! Будто кто наводку дал, что посёлок пустует и можно брать всё подряд. Даже припугнуть нечем!» – Степан с тоской посмотрел на лопату.
Неожиданно снова послышался странный звук: не то вой, не то утробный рык. И он почему-то привёл пьяных людей в беспокойство. Они начали топтаться на месте, толкаясь и сшибаясь плечами. Один поскользнулся и упал, но не стал подниматься. Степан с удивлением смотрел, как тот пополз в сторону, откуда звучал вой. Двое оставшихся направились туда же напролом через кусты, иногда обламывая телами ветки. От их движений сад ожил, всё тревожно зашелестело, завыло, и от этого стало жутко.
Дождавшись, когда пьянчуги удалятся, Степан поспешил обратно.
– Что там? – встревоженно пискнула Антонина.
– Наркоманы. Или пьяные. Вроде не местные, но в темноте не разобрать!
– Нужно вызывать подмогу. Только телефон-то у Масновых, а там собака эта!
Степан за руку утянул жену в сторону, чтобы их было не так заметно:
– Да может ушла она, или давай напугаем её… Попробуем зайти? Всё равно же открыто, чего ж теряться?
Степан и Антонина вернулись к воротам Масновского «замка». От волнения стало трудно дышать. Было страшно, что налётчики заметят их и тогда точно не сдобровать. Два пожилых человека против компании отморозков – о чём тут говорить?
Издалека нельзя было понять, собака какой породы лежит на крыльце. Крупная, с тёмной шерстью, она, как казалось, спала или лежала, затаившись. Её холка доходила почти до середины входной двери. Степан Ильич невольно сглотнул, представив, каким устрашающе – высоким будет животное, когда поднимется.
– Волкодав какой-то кажется! Здоровый!
– Если его тренировали для охраны, то проснётся и бросится! – Степан и Тоня начали отступать. – Знаешь, идём-ка домой. Лучше завтра разберёмся! Будет посветлее, да и Сашка уже приедет…
Антонине не нужно было ничего объяснять. Супруги спешно направились обратно, думая лишь о том, чтобы животное их не заметило.
– Не беги так! Я запыхалась!
– Немного. Вон поворот и там уже…
От забора вдруг отделилась тень и набросилась на стариков. Всё произошло настолько быстро, что Антонина не успела испугаться. Она лишь вздрогнула, когда Степан со всей дури взмахнул сапёрной лопаткой. От удара человек повалился на землю, вытянув прямые как жерди руки, будто собираясь ухватить старика. Тот едва успел отшатнуться, когда крючковатые пальцы промелькнули перед лицом, сжимаясь со звонким хрустом. Антонина ойкнула.
– Тише ты! Тише! – повернулся к ней Степан. – Вдруг не один он тут.
В ответ на его голос напавший дёрнулся на земле и завыл. Из глотки донёсся такой мерзкий запах, что старика едва не стошнило! Антонина зажала рот и закашлялась в рукав. У Степана заслезились глаза, он сжал локоть жены и потянул её в сторону.
Незнакомец издал хлюпающий звук, словно собрался от души сморкнуться, и сделал неуклюжую попытку подняться, распластывая