Дети Солнца. Данила Светлояров
электронный бит с хрипящей гитарой:
«…Просыпаюсь от кровавых снов,
Смываю со своих колен вину.
Мягко и так незаметно поднимаюсь,
Чтобы не разбудить спящего малыша.
Одинокий брат, одинокая сестра…»
Скин пела о том, под чем могли бы подписаться тысячи девушек, столкнувшихся с тысячами парней, воспитанных такими тысячами девушек в этом бесконечном круге смен поколений матерей-одиночек. И это колесо кармы никто не мог остановить, потому что вместо того, чтобы отдавать и делиться, радуясь чувству свободы в сердцах, все вокруг твердили – учись брать! Поэтому-то в попытке схватить то, что схватить невозможно, вырастали «цветы» страха, отчаяния и гнева.
Эта мысль уже несколько лет назад поселилась в голове Эрнеста, но, не зная, как можно изменить ситуацию, он просто отгораживался от нее забором из повседневной суеты. И вот сегодня у него выпал шанс – если он будет создавать свою «церковь», то обязательно поможет загнавшим себя в эту ловушку безысходности обрести внутренний покой и начать жить не для своего эго, раздавая себя своим родным, не из чувства долга или ожиданий окружающих, а из любви, которая единственно и может переломить ход войны за следующее поколение.
Мысленно отправив Скин воздушный поцелуй, он шепнул: «У меня получится!»
На экране смартфона появилась оболочка игры с выбором аватара своего персонажа, эмблемы, названия, краткой истории религиозной общины. Была предусмотрена возможность заполнить эту информацию самостоятельно, отказавшись от предлагаемых вариантов.
С одной стороны, относиться чрезвычайно серьезно к этой процедуре, было бы неуместно, поскольку это всего лишь игра. Но с другой стороны, если что-то делаешь, то выкладывайся полностью, иначе зачем начинать то, что для тебя не имеет значения? Поскольку, слова капитана Врунгеля – как яхту назовешь, так она и поплывет – с детства стали его любимым афоризмом, Эрнест вписал название Филадельфия и выбрал эмблему – восьмиконечную звезду.
В голове возникла ассоциация названия с Филадельфийским экспериментом, проведенным более полувека назад в Северной Америке. Быть одновременно в привычной реальности и реальности виртуальной, проживая пусть и короткий срок одновременно две жизни – разве это не идеальное приключение в период тоскливой «самоизоляции»?
Заполнив необходимые для запуска игрового сюжета данные, Эрнест открыл чат с игроками. Ему не давало покоя любопытство – кто из них реальный человек, а кто бот-программа?
В игре было семь церковных общин, помимо той, которую только что зарегистрировал Эрнест.
Значит никакой мистики и прямой апелляции к христианству с его Откровением Иоанна Богослова из Нового Завета в этой игре не будет, хотя бы потому, что уже сейчас количество зарегистрированных церковных общин не соответствовало перечисленным в этом Откровении.
Эрнест не был атеистом в том понимании, что используют современные нигилисты, высмеивая «Божественный порядок».