Моя кровь – бензин. АВТОбиография менеджера Шумахера. Вилли Вебер
барной стойке подошел фронтмен группы. Своим набриолиненным белокурым коком он напоминал единорога. В руке у него была первая из 20 бутылок «пива после работы».
– Забудь! Он удрал за тридевять земель, – и пренебрежительно махнул рукой.
– Не жалко. Все равно размазня был, – стал я его утешать. – Кстати, если нужна помощь, скажи. Я играю на бас-гитаре.
У меня через плечо было перекинуто кухонное полотенце, сам я с преувеличенным вниманием смотрел в этот момент на только что отполированный стакан.
Ага. Как же. Ложь от начала до конца. Я не играл на бас-гитаре. Только на самой обычной классической гитаре.
Ну и что? Я называю это «творчески обращаться с фактами во избежание среднесрочных проблем с окружающими». Что в этом плохого, скажите на милость? По-моему, правду переоценивают. Это первое.
Второе: Единорог продавал свой коллектив как квартет. Если бы они теперь стали выступать как трио, им бы урезали гонорар. То есть я хороший человек, потому что предложил помощь в трудной ситуации.
И третье: если бы тайное и правда всегда становилось явным, у всех мужиков достоинство бы ороговело. Сколько про это мифов существует.
Так на следующий вечер я оказался на сцене. Это были времена Чака Берри, Билла Хейли, Литтл Ричарда и Чабби Чекера[35]. Быстрый жесткий бит 4/4.
One, two, three o’clock, four o’clock, rock!
Five, six, seven o’clock, eight o’clock rock![36]
Один приятель на скорую руку показал мне четыре «блатных» аккорда. Так что сыграть Hänschen-Klein[37], сидя в полпервого ночи у костра, я вполне был способен.
Я перекинул через плечо гитарный ремень, принял позу заправского музыканта и вдарил по струнам, как будто закинулся перед этим LSD. Нужно упомянуть вот что: время от времени я выключал звук. Гитара снабжена маленьким регулятором громкости – очень удобно. Шуметь все могут, я же в основном устанавливал негромкий звук и играл. Музыку, которую не слышно. Мое изобретение. Единорог со своим ансамблем и без того наяривал так, что отсутствие бас-гитары едва ли было заметно.
Разумеется, если бы ко мне кто-нибудь повернулся, он бы увидел, что я иногда не играю, но никто не оборачивался.
После рок-концерта я приставил гитару к стенке. И вдруг увидел перед собой Единорога. У меня перехватило дыхание.
Он стоял и разглядывал меня.
– Ну, играешь ты так себе, Вильгельм, – и ткнул меня в бок. – Считай, тебе повезло, что амерам нужен только рок-н-ролл.
Он вложил мне в ладонь 50 марок – меня приняли в группу.
Балаган
Ульм
Октябрь 1961 года
Я умирал от ревности и все деньги спускал на телефонные переговоры с Хайдемари. Она осталась в Бонне, и, надо признать, мои конкуренты увивались вокруг нее, как пчелы вокруг цветка. Нередко я представлял себе их хоботки. И мою маленькую Хайдемари, и пыльцу, и жу-жу-жу, и зум-зум-зум… Ах, да пошло оно все.
Как узнать, что мужчина потерял голову?
Он пишет любовные письма.
Мои сгодились
Чак Берри, Билл Хейли и Литтл Ричард – американские исполнители, стоявшие у истоков рок-н-ролла; Чабби Чекер – американский певец, популяризатор твиста. –
Песня, ставшая хитом в 1954 году в исполнении Билла Хейли.
Нем. «Малыш Гансик» – немецкая детская песенка.