Альпийская крепость. Богдан Сушинский
решительности в сотворении фюрера?
«Очевидно, оно настало – то самое время „собирания камней“, когда каждый желает знать, какой из ранее коллективно разбросанных достанется теперь персонально ему, – попытался мысленно истолковать его Скорцени. – Франкония, страна романтиков СС, как раз и является одним из таких камней».
– То, что вы сейчас услышите, не подлежит разглашению. Каждый из вас получит список присутствовавших, дабы вы помнили, что мной информирован именно этот круг людей. Сейчас нам уже не стоит рассчитывать на то, что идея создания Франконии может быть воплощена в жизнь на территории исторической земли Бургундии, как мы ранее планировали.
Даже Скорцени слышно было, как фюрер тяжело вздохнул. Мысленно он наверняка представил себе карту, которая всегда у него на рабочем столе и на которую только сегодня утром адъютант от вермахта[8] нанес последние очертания линии фронта. Скорцени тоже помнил эти очертания по карте, имевшейся у него в кабинете, и понимал что там есть от чего прийти в уныние.
– Тем не менее, – все еще не унывал фюрер, – настало время, когда мы должны концентрировать наши лучшие силы СС, чтобы готовить к новому, решающему этапу борьбы. Намечено два пункта такого сбора. Первый из них – «Альпийская крепость». Да-да, вы не ослышались, именно так: «Альпийская крепость».
Словно бы по мановению факира, появился шеф-адъютант Буркдорф, развернул перед фюрером небольшую карту и, неслышно ступая, удалился. Прежде чем развить свою мысль, фюрер несколько минут сидел, молча уставившись в карту, словно видел ее впервые, затем медленно, по-школярски прошелся пальцем по очертаниям Альпийской Франконии.
– В общих чертах идея «Альпийского редута» нами уже обсуждалась. И даже предприняты усилия по созданию некоторых узловых пунктов его обороны, базирования и жизнеобеспечения. Но теперь настало время заняться им вплотную.
– Хотя можно смело утверждать, что лучшее время для этого давно упущено, – едва слышно прокомментировал Гиммлер.
«Кажется, идея уже обретает влиятельных противников», – мысленно ухмыльнулся обер-диверсант рейха. Только теперь он обратил внимание, что рейхсфюрер СС сидит не по правую руку от фюрера, как во время прошлого, обычного совещания, а в явном отдалении. Правда, он успел сместиться таким образом, что теперь располагался как раз напротив вождя. Лицом к лицу. В этом перемещении, очевидно, следовало усматривать некую кадрово-политическую символику. Однако «первому диверсанту рейха» некогда было заниматься ее толкованием.
– Задумывая создание «Альпийской крепости», – уже более вдохновенно вещал Гитлер, – мы исходили из нескольких факторов. Во-первых, она будет располагаться в самом центре Западной Европы, что позволит нам в трудные минуты поддерживать нужные связи с представителями многих стран, а также нашими сторонниками и агентами. Во-вторых, по площади этот огромный укрепрайон составит несколько десятков тысяч квадратных километров,
В личном штабе фюрера были представители родов войск, которые считались адъютантами, поддерживали связь между его канцелярией и штабами своих войск, выступали в роли консультантов фюрера.