Три Л. Том 2. Люди. Татьяна Буглак
происходящего, когда мы с Полем шли в кафе. Падал мокрый снег, под ногами была каша. Поль говорил, что я сама буду выбирать и день свадьбы, и место, и кого пригласить, и что купить – он не хочет ни в чём меня стеснять. Но очень хочет дарить мне подарки, покупать самые лучшие платья, угощать в лучших ресторанах. А у меня тогда промокли и замёрзли ноги – я была в старых сапожках. Мне платили очень хорошо, да я много посылала родителям, чтобы они смогли покупать не тридовые вещи, а настоящие, и не могла позволить себе дешёвую тридовую обувь – этого бы не поняли родные Поля. Я шла и думала: «Пожалуйста, подари мне не платье, а новые ботинки». А Поль видел меня идеальной, в роскошном платье, а не реальной – с покрасневшим носом да промокшими ногами… Ой, Мишель, спасибо вам за кофе! И за пирожные. Вы простите, я люблю сладкое.
Катя благодарно взглянула на Мишеля, незаметно распорядившегося подать всем чай и кофе со сладкой выпечкой, и продолжила:
– Через неделю после той прогулки с мокрыми ногами должна была состояться наша помолвка, в очень престижном отеле, расположенном неподалёку отсюда. Я приехала туда на такси, переоделась в своей комнате в на самом деле прекрасное платье, подаренное мне Полем, и поняла, что мой ком – они тогда были ещё редкостью – с платьем не сочетается. Да и сдуру оставила его в комнате. В гостиной уже собирались люди, но торжество ещё не началось, и мне захотелось ненадолго выйти на улицу. Никто не видел, как я ушла. Я стояла на крыльце и любовалась прекрасным видом: почти зашедшее солнце освещало край низких облаков и вершину горы, падали мягкие хлопья снега, вокруг лежали пышные сугробы. И по ним шла маленькая девочка, уже уставшая плакать. Некрасивая, с гладкими бронзово-рыжими волосами, в тридовой курточке, как вы, русские, говорите, «на рыбьем меху». Я подумала, что она дочь кого-то из обслуги отеля, да она сказала, что её ещё днём привела к большому яркому дому мама, сама пошла играть, а про неё забыла. Я вспомнила, что видела по дороге небольшой развлекательный центр для тех, кто жил на пособие и чья работа и жизнь не были никому нужны. Девочка пришла оттуда, прошла около двух километров, ища людей. Я пыталась успокоить Ани́ – так её звали – и повела в отель. Да только в холле был робот-администратор. Классический дворецкий, вежливый, старомодно-респектабельного вида, возможно, сделанный как раз по вашему эскизу, Лена, и не пускавший нас внутрь – именно он и подавал сигнал на открывание дверей. Он знал меня, отлично видел через видеокамеру на крыльце, но у меня не было кома! А допуск в отель был как раз в этом проклятом браслете! Я пыталась через громкую связь поговорить с ним, просила связаться с Полем, но он отказывался. Я запомнила его ответ на всю жизнь: «Хозяин распорядился не беспокоить гостей. Нарушение приказа причинит ему моральный вред, а также материальный, поскольку меня, как бракованный образец, сдадут на переработку».
– Законы робототехники? – презрительно хмыкнул Лёшка, бросив быстрый взгляд на Лену. – Но вы ведь находились в опасности?
– Номинально –