.
моих изящных рисунков. Грубо спаянная емкость для бензина с торчавшим фитильком и приделанная к ней конструкция с большим колесиком с видневшимся под ним кусочком обточенного квадратом кремня.
Кузьма извиняющимся тоном сказал:
– Сергий Аникитович, все перепробовали, парень аж руки о кресало стер, ничто, кроме кремня, не искрит. Вот и сделал я кремень поменьше.
Он ловко крутанул большим пальцем колесо, и из-под него брызнула целая куча искр, и фитиль загорелся синеватым пламенем.
– Не знаю, – продолжил он извиняющимся голосом, – нужна ли будет кому такая забава. Ведь ежели куда ехать, надо и бутылку с вашим бензином везти.
– Ну и совсем необязательно, – возразил я, – вон у тебя емкость какая большая, быстрее кремень сотрется, чем бензин кончится. И смотри, ты в дождь попробуй в поле костер разжечь – трут сухой где найдешь? А такой зажигалкой запросто. Так что давай сделайте дюжину, я для начала подарю несколько, а там посмотрим, будут брать – будем и делать. Вот только нужно кое-что доработать, чтобы огонь ветром не задувало, да и крышка нужна к ней, я тебе ее сейчас нарисую.
– Погоди, Сергий Аникитович, – остановил меня Кузьма, – вот посмотри, – и он достал с полки микроскоп, который пылился там уже почти все лето. – Сделал я наконец все. Теперь принимай работу.
Я смотрел на бронзовый микроскоп и даже не знал, что сказать. Быстро схватив предметное стеклышко из коробки, где они лежали уже пару месяцев, я капнул на него воды и положил на столик над конденсором, повернул зеркальце, чтобы оно направляло солнечный свет на препарат, и приник к окуляру, движение винтом – и вскоре увидел мелькание простейших в толще водной глади.
Да, это был уже микроскоп.
Кузьма с пониманием следил за моими движениями.
– Ежели бы ты, Сергий Аникитович, знал, сколько я с этими линзами мучился. Они же крохотные совсем должны быть. Их в руках не удержать. Хорошо, что можно самому теперь через стекла смотреть. И спиртовки теперь у меня разные имеются. Но все равно на десяток испорченных линз только одна хорошая получается, а то и меньше. Пока придумал, как их в окулярах закреплять, тоже много поломал… Но теперь я уже больше знаю, и если второй микроскоп делать, то быстрее получится. И стекло сейчас у Дельторова лучше стало. Он ведь мне совсем по-другому теперь его варит.
Итак, что я имею? А имею я мастера, который сам еще не знает себе цены. Зато некоторые личности цену ему прекрасно понимают. Придется, пожалуй, и его отправлять в Заречье, под охрану стрельцов. А то в один прекрасный день пойдет он на торг или еще куда – и исчезнет.
– Кузьма, а из подмастерьев есть ли, кто науку эту постигает?
– Да есть парочка, интересно им все это дело.
– Тогда слушай внимательно. С сего дня все мастерские передаешь на Матвея. А ты с подмастерьями занимаешься только линзами. Сам учись и их учи. Ты начал