Два шага к тебе. Натализа Кофф
Это все чувство вины. Сомнений быть не может. Ведь Ри теперь впомнила, что попала в аварию по дороге из клуба. Выходит, Адриан просто чувствует ответственность за нее.
А хотя, пустое все. Адриан – пусть не кровный, но брат. А значит, никакие глупости не могут лезть в голову Раисы.
Адриан так и не произнес ни слова. Вышел из палаты. Но уже оказавшись в дверях, взглянул на Ри так, будто между ними было много недосказанного.
Ри испугалась этого взгляда. Пришлось даже глаза закрыть. А когда открыла – в палату уже вошла мама.
С тех пор Адриан Адамиди стал редким гостем в ее палате.
Раису выписали далеко не сразу. Долгие месяцы девушка провела в реабилитационном центре, училась заново ходить, двигаться, привыкала жить с тем, что на байк она не сядет. Да и бегать быстро вряд ли когда-нибудь сможет. Ходит самостоятельно – и на этом огромное спасибо.
Адриан появлялся несколько раз за это время. Однако подарки и цветы присылал исправно. Букеты были шикарными, оформленными со вкусом, дорогими. Они были ярким пятном в палате, отведенной Раисе. И всегда стояли обособленно от цветов, подаренных родней.
Ри и сама не понимала, что выделяет подарки от Адриана. Просто выделяла и все. Пусть и зареклась сто тысяч раз не думать об этом человеке, как о мужчине. Более того, Ри упрямо твердила, что не помнит ни аварии, ни событий, предшествовавших ей.
Словом, Ри держалась изо всех сил. Убеждала себя, да и всех вокруг, что Адриан Адамиди – почти брат.
У Ри Камаловой это получилось. Убедить. Уговорить себя. Заставить свое юное сердечко биться ровно в присутствии Ада.
Но только об одном Ри не знала. А узнав, задумалась бы и, вполне возможно, и испугалась.
Девушка совершено не подозревала, что визиты Адриана Адамиди к ней были настолько частыми, что персонал принимал высокого и широкоплечего мужчину за своего. Ад появлялся каждый день, чаще всего сохранял дистанцию, не приближался к Ри.
Почему? Ведь ничего дурного он не делает. Но персоналу было строго-настрого запрещено болтать о нем. А родня… Родные будто все понимали и без слов, ежедневно натыкаясь на Ада в стенах частной клиники. Видели его, застывшего на расстоянии от специалистов, занимавшихся с Ри.
А Адриан… Он все еще помнил, как вечность назад девушка прогнала его. Пусть намеками, но высказалась о том, что ей неприятно его, Адриана, общество. И это было больно. Те слова до сих пор кислотой разъедали душу Адамиди, разумеется, при условии, что она у него имелась.
И малышка Ри так не помнила его. Вернее, вспомнила. Но будто подсознание стерло из памяти Раисы последние два дня перед аварией. И не осталось воспоминаний ни о поцелуе, ни об их ссоре.
Чувство вины угнетало Адриана. Перед Раисой. Перед самим собой.
Нужно было отобрать байк. Запретить ей даже думать о том, чтобы она ездила на нем. Нужно было остановить Раису. Ведь Адриан прекрасно видел, как она сорвалась с места, увидев его в компании журналистки. Но ничего этого Адриан не сделал в тот день. Выходит, в аварии, в которую попала Раиса, полностью его вина. И с этой