Последняя подмосковная (Покровское-Стрешнево: неизвестные страницы). Андрей Владимирович Потапенко
предписал не принимать к разбирательству дел Кренгольмской мануфактуры, поссорился с Нарвским магистратом и «даже считал возможным требовать от духовенства, чтобы оно считалось с его видами», был «на ножах» с назначенным жандармским офицером Андреяновым, сочиняя на него доносы. «Таким образом, находясь вне всякого контроля, пользуясь своей властью, а также беспомощным состоянием рабочих и рассчитывая на свои связи и знакомства, г. Кольбе управлял своею фабрикою в течение многих лет совершенно самовластно; он был и судьею в своих собственных делах с рабочими и исполнителем своих решений. Неограниченный произвол г. Кольбе ложился тяжелым бременем на рабочее население; злоба и ненависть к Кольбе накипала в нём, но не проявлялась, удерживаемая страхом, который Кольбе внушал рабочим»27.
Сам эстляндский губернатор Шаховской писал управляющему министерства внутренних дел по результатам расследования: «настроение умов, при котором проявились на мануфактуре помянутые беспорядки, были неизбежным последствием совершенной бесправности рабочих перед фабричным начальством и накопившегося годами раздражения, вызванного отсутствием возможности приносить справедливые свои жалобы на произвольное и самоуправное с ними обращение»28.
Кроме того, буйным цветом развилась система штрафов, налагаемых произвольно. Комиссия докладывала тому же министру внутренних дел Тимашёву, что хотя в правилах наложения штрафов было «объяснено, что собираемые штрафные деньги будут употреблены на вознаграждение тех лиц, которые исполняют свои обязанности к удовольствию мануфактуры и отличаются хорошей работой и поведением, а также на поддержание домашних церквей и школы, учрежденной мануфактурою, между тем штрафы и вычеты налагались фабричными мастерами и техниками, и большая часть сих денег выдавалась тем же мастерам, а также и прочим служащим лицам, которые налагали штрафы как добавочное содержание в виде награды… Этим способом учредители, обеспечивая за собой присутствие на фабрике хороших мастеров, давали им возможность при неопределенной системе штрафов руководствоваться одним произволом при наложении штрафов на рабочих, уменьшая тем самым размер задельной и поденной платы, и извлекать материальные выгоды для себя и для владельцев мануфактуры»29. И далее: «Товарищество Кренгольмской мануфактуры, преследуя одни коммерческие цели, не признавало возможным в продолжение своего 15-летнего существования принять на себя расходы по содержанию больных… Между тем блестящее положение торговых дел… и громадный дивиденд… по-видимому, давали полную возможность отделить несколько из прибылей для благотворительных целей; но товарищество, вследствие пробела в нашем законодательстве по сему предмету, считало себя свободным от подобных нравственных обязанностей, которые не были обозначены в законе»30. Крайне интересен вывод,
Рабочее движение в России в XIX веке. – Том II. Часть первая / 1861—1874/. – С. 346.
Рабочее движение в России в XIX веке. – Том II. Часть первая / 1861—1874/. – С. 332.
Рабочее движение в России в XIX веке. – Том II. Часть первая / 1861—1874/. – С. 355
Рабочее движение в России в XIX веке. – Том II. Часть первая / 1861—1874/. – С. 363—364.