А любить никто не хотел. Артем Леонович Чепкасов
но, так уж вышло, несчастливым именем, которое ей когда-то дал её муж, больше нет. Она умерла. В праведной борьбе с безбожниками. Как и её единственный. Тот который и нарекал её такою, какой она для него и была. И она точно знала, он не врал ей, но теперь это уже не имело никакого значения – начиналась новая жизнь.
Жизнь без борьбы, а потому без страха за неё – эту самую жизнь.
И Анна, легко выучив своё новое имя, очень долго больше никого не боялась. Даже когда через несколько часов в дверь позвонили и, открыв, она с интересом смотрела на уставшего милиционера, обречённым голосом объявившего, в подъезде обнаружен труп неустановленной девушки. Судя по всему, наркоманки, и не знает ли умершую кто из подъезда. Анна уверенно ответила, что не знает, второй день только как снимает квартиру в этом доме в связи с предстоящим разводом. Милиционер понимающе кивнул и даже не стал записывать её данных и проверять паспорт, как минутой ранее записал данные соседки, что отчётливо было слышно из прихожей.
Паспортом с удачно переклеенной в нём фотографией квартирная хозяйка поначалу осталась довольна. Но через несколько месяцев, принимая от Анны очередную плату за аренду, неожиданно потребовала больше. Так и сказала, будто в упор выстрелила из пистолета прямо в лоб:
– Мне, милая, без разницы, кто ты. Хоть убийцей в розыске будь, платишь и ладно. Не я себя довела до того, что денег постоянно нет, а жить как-то надо, внуков от умершего сына – наркомана проклятого, прости Господи, на что-то поднимать.
Хозяйка ненадолго замолчала, внимательно изучая лицо, взгляд Анны, и продолжила:
– Вспомнила ведь я, кто такая Анна Юрьевна Бумагина. Долго не могла вспомнить, где слышала, а теперь вспомнила. Она из семьи военных. Отец её служил по всей стране, а потом у нас в отставку вышел да так и остался. Вчерась приходил за молоком ко мне и про сына моего спросил. Я спрашиваю, ему какое дело, а он в ответ, с дочерью его мой сын дружил, а дочь-то и пропала. А менты не искали долго, как положено, понятное дело, а то раз и говорят человеку, умерла дочь его. Вот в этом самом подъезде, где квартирка-то моя, что тебе вот сдаю, и умерла. От передоза. Тут-то я вспомнила, кто такая Бумагина Анна эта. Сына моего мёртвым она же и нашла. Милицию вызвала, а те меня уж потом отыскали. Квартира-то на мне, как им без меня сюда зайти. Подружка сынка это моего беспутного. Вместе они отраву эту себе и кололи. Вот в этой самой квартире. Только сын мой по весне ещё душу свою непонятно кому отдал, а этой идти некуда было, вот она по подъездам тут в округе и кололась. Здесь же её мёртвую и нашли. Опознать, правда, долго не могли, потому что паспорт её у тебя, милая, оказался. Но, гляди-ка, расстарались, опознали как-то. Пойди, разбери ментов этих. Где не надо, упираются, работают, а где надо, так и не дозовёшься их.
Хозяйка снова замолчала и уже наверняка зная, что не ошиблась, выдала то, что было вполне ожидаемым, но, всё равно оказалось, очень неожиданным:
– Так что, милая? Как решим с тобой? Платить будешь, или я милицию зову? Ты, не бойся, я не выдам тебя. Если всё