Та, что сильнее ветра. Варвара Световцова
чувствовала себя хорошо, они подолгу разговаривали о ее будущем. В школе, где Саша была на хорошем счету, ей предложили поступать от школы, что существенно повышало шансы. Историк Иван Сергеевич так и сказал, отдавая направление.
‒ Считай, подрастающая смена, конкуренция.
В начале апреля, когда все окончательно поверили, что весна все-таки наступит, маме стало хуже. Она почти перестала вставать, папе приходилось буквально носить ее в ванну, и у нее окончательно пропал аппетит. Вдвоем с Сашей они заставляли ее что-нибудь съесть, и она честно пыталась, но выходило не очень. После недели мучений Виктор пошел к врачу и убедил того готовить документы для поездки в Читу, не дожидаться конца назначенного онкологом срока.
За день до отъезда папа куда-то убежал, столько всего нужно подготовить. Наташка вышла во двор, и Саша осталась с мамой вдвоем.
‒ Переживаешь?
‒ Сама как думаешь? Все-таки снова резать, а ты такая худенькая.
‒ Ты не обо мне думай. Это у тебя вся жизнь впереди. Смотрю, ты с твоим Андреем еще переписываешься. Думаешь, серьезно?
Дочь вспыхнула.
‒ Думаю, да. Только, мам, я в этом году поступлю, а ему еще служить, и как мы будем. Встречаться не получится?
‒ Не переживай. Если любит, найдет способ быть вместе. Нет ‒ то это тоже не повод плакать. В нашей жизни многое идет не так, как хотелось бы, но я почему-то уверена, что ты будешь менять ее под себя, а не наоборот.
В Читу вместе с мамой поехал отец. Бабушка тоже рвалась, но здоровье деда не позволяло. С работы ему пришлось уйти и оформить пенсию по инвалидности. Все понимали, что он так и не оправился после смерти сына, и, чтобы не травмировать его еще сильнее, предпочли не рассказывать всю правду о болезни Ольги.
Поезд прибыл в Читу в понедельник рано утром. Толпа схлынула быстро, раз ‒ и еще минуту назад такой шумный перрон опустел. На привокзальной площади, которую было видно через забор, бурлила жизнь. Аккуратно поддерживая жену, Виктор помог Ольге спуститься на перрон и посадил на чемодан.
‒ Посиди-ка здесь. Сейчас такси найду.
Через пять минут он появился вместе с дородным дядькой непонятного возраста, помог ей подняться и взял одной рукой чемодан.
‒ Давай помогу, ‒ не выдержал таксист. ‒ Куда говоришь, в Областную?
Машин на улицах было немного, то ли дороги широкие, то ли машин мало, но доехали они быстро. Знакомые двери приемного отделения, тот же больничный дух лекарств и еще чего-то непонятного. Ольга присела на стоявшую у окна кушетку, а папа, достав кипу бумаг, заботливо обернутых в газету, отправился к регистратуре.
‒ Доброе утро! Мы к вам. Не успели соскучиться и вот опять.
Грузная, средних лет медсестра в тесноватом, видевшем лучшие виды халате взяла протянутые документы.
‒ Так, вы у нас уже были. К какому доктору? ‒ в этот момент она что-то заметила в бумагах и ее лицо дрогнуло. – Подождите минуточку. Лен, замени меня. А вы посидите, я сейчас.
Дверь за ней хлопнула, и она исчезла. Виктор глянул на жену, та удивленно посмотрела вслед убежавшей