Прощай Дебора. Владимир Суханов
усами, придававшими его облику нарочитую солидность. Он представил меня своему товарищу, Маркусу Блоху, оказавшемуся начальником Филадельфийского Бюро переписи населения США. После нескольких вопросов, касающихся работы земского статистика в России, которые, в основном, задавал Блох, между прочим, хорошим русским языком, мне было предложено место агента в Филадельфии с окладом 660 долларов в год. Для меня и Марии, двух безработных эмигрантов, две недели назад официально вступивших в брак, это предложение было сродни манны небесной.
В то первое знакомство с Холлеритом у меня осталось о нем впечатление, как о человеке исключительной целеустремленности. При последующих встречах в Филадельфии, когда он устанавливал и налаживал в Бюро работу своей электрической перфокарточной машины (табулятора), я обнаружил в нем, казалось бы, плохо согласующееся с жесткой, а порой и безжалостной целеустремленностью, умение дружески общаться с огромным количеством людей разных возрастов и состояний. Да, вот пример.
Во время одной из первых статистических обработок данных, кажется, о преступности в штате Пенсильвания, проводившейся с помощью табулятора Холлерита, случился казус: двойная набивка данных на перфокарты выявила недопустимое количество ошибок у одной из «перфораторщиц». По трудовому договору женщину следовало немедленно уволить с выплатой мизерного выходного пособия. Но произошло неожиданное. Присутствовавший на испытаниях Герман Холлерит решил поговорить с женщиной, и оказалось, что она была больна: накануне у нее был сильный жар. Вопрос об увольнении был тут же снят, меня он попросил отвезти ее к ней домой, куда вскоре приехал доктор. После осмотра больной, ей было выписано лекарство, а на вопрос мужа женщины, сколько ему нужно заплатить за визит, доктор ответил, что все оплачено его старым приятелем, мистером Холлеритом. Нетрудно представить, как после того случая относились к Герману Холлериту сотрудники Бюро.
Хотя без санкций тогда не обошлось: мне, как непосредственному начальнику той женщины, был объявлен выговор за необоснованное допущение больного сотрудника к работе.
Глава 7
Выдающаяся личность
Не знаю где, но не у нас, Достопочтенный лорд Мидас, С душой посредственной и низкой, — Чтоб не упасть дорогой склизкой, Ползком прополз в известный чин И стал известный господин.
Скольких «выдающихся личностей», в первую очередь, из литературных и окололитературных кругов, встречал на своем веку Скундин? – Не мало. Правда, некоторые из «выдающихся» проявляли себя исключительно в ресторане «Центрального дома литераторов», рассказывая собутыльникам о своей почти законченной эпохальной вещи. Но большинство несло крест «врачевателей человеческих душ» с полным осознанием важности и ценности своего положения. Это была привилегированная среда, которой Скундин дорожил и всегда помнил, что оказался в ней только благодаря своей женитьбе… женитьбе, переломившей