Пепельное царство. А. Норди
проповедей Праведника Ормальда Бетель словно проваливалась из обычной дремы в другое состояние – незнакомое, пугающее, опасное…
Присмотревшись, Бетель заметила, как в толстом слое пепла возе ее ног что-то зашевелилось, как будто там ползал клубок змей, готовых напасть в следующее мгновение.
Испугавшись, Бетель открыла глаза и, пытаясь унять бешеное сердцебиение, огляделась по сторонам: она по-прежнему находилась в Церкви, а вокруг нее на скамьях сидели жители деревни, в том числе ее мама, которые с закрытыми глазами на каменных лицах послушно продолжали повторять за Праведником Ормальдом:
– Сон показывает явь. Безразличие обеспечивает участие. Апатия рождает эмоции.
Снова и снова прихожане вместе с мамой Бетель бубнили безумные, нелогичные фразы, отчего Бетель начало казаться, что все вокруг нее сошли с ума, либо же это она лишилась рассудка. Она несколько раз спрашивала у мамы, видела ли она в состоянии дремы странный пугающий мир, который словно целиком состоял из пепла, но мама со свойственным ей спокойствием отвечала, что ничего подобного она никогда не отмечала, а Бетель, в свою очередь, не стоит заострять на этом внимание: мало ли что может показаться, когда человек под мягкий бархатистый голос Праведника Ормальда соскальзывает в состояние благостной дремы, которая дарует целительную безмятежность и…
– Безразличие, – сказала Бетель, когда вместе с мамой вышла из Церкви после окончания проповеди. – Вот, что вызывает эта ваша дрема!
– Тише, Бетель! – Мама испуганно огляделась, чтобы убедиться в том, что выходившие из Церкви прихожане не услышали слова ее дочери. – Такие вещи нельзя говорить, тем более после проповеди Праведника Ормальда.
– Я все равно не понимаю: почему взрослые верят в его слова? – не унималась Бетель, отвязывая заскучавшего Арчи от стойла. – Разве тебе не приходило в голову, что в своих проповедях Ормальд несет какую-то околесицу? Ну сама подумай: как черный цвет может быть белым цветом?
Мама с недовольным видом посмотрела на Бетель, с трудом забираясь в повозку следом за дочерью.
– Ты еще слишком мала, чтобы это понимать, – отрезала мама. – Состояние дремы как раз и нужно для того, чтобы осознать мудрость Вечного Владыки Кравена, которую нам озвучивает Праведник Ормальд в ежедневных проповедях.
– Хорошо, даже если так, то что такого особенного ты видишь в дреме? – Бетель легонько натянула вожжи, давая Арчи команду, что пора трогаться в путь.
Мама Бетель несколько мгновений размышляла над вопросом дочери, а затем с растерянным видом ответила:
– Ничего. Я ничего не вижу в дреме. – Она снова замолчала, но, подумав о чем-то, добавила уже более уверенным голосом: – Но нам и не нужно ничего видеть. В этом заключается прелесть дремы: нет необходимости ничего знать. Не нужно о чем-то беспокоиться.
– Да-да, я все это знаю и помню, – с раздражением сказала Бетель, направляя повозку к дому. – Я уже наизусть выучила слова Праведника Ормальда: «В дреме нет места сомнениям,