Холодная любовь Альвы. Дмитрий Райн
сердце того не остановилось, и он упал на пол, молча догорая.
– Любопытство не грех! – сказал он обратившись к ошалевшим жителям. – Но прежде чем потребовать от незнакомца, то, чего он не хочет говорить, спросите себя: готовы ли вы узнать то, что он скрывает?
Таинственный муж подошёл к ребёнку, который не унимался от плача, и, наклонившись, произнес: «Девятьсот девяносто».
В разрушенной таверне снова стало тепло. Неизвестный вышел вон, и больше в тех краях его не видели.
Набравшись смелости, оставшиеся люди стали выходить из укрытий. Повсюду в таверне были разбросаны куски тел и размазана кровь. Один испуганный муж подошел к ребёнку, но тот уже не дышал. Его кожа была холодного серого цвета. Он казался высохшим, будто долгое время пролежал под палящем солнцем.
Город Аракан навсегда запомнил визит таинственного убийцы. Но никто из людей так и не узнает, кто он был таков.
– Девятьсот девяносто, – повторял незнакомец с покрытой головой. – Осталось немного. Уже и не помню, сколько лет собираю и когда был убит первый ребёнок, – размышлял он.
В тесном бревенчатом доме со свечой на окне, что уже догорала, некромант думал о смысле своего существования. Он уже и не помнил, сколько лет прошло с тех пор, как королева мертвых отняла его душу.
Беспрестанное существование, оккультизм и убийства – это то единственное, чем он занимался все это время. Чёрная магия изменила его до неузнаваемости: изумрудно-зеленая кожа, сквозь которую просвечивали кости, уже не выдавала Геларена за человека, коим он был сотни лет назад. Плата за черную магию очень высока.
Для кого-то обретенная сила стоит всех утрат, но прожив несколько десятков лет, он понял, что несчастен, хотя и продолжал стремиться обрести могущество.
Большинство некромантов, ставших на этот путь, жалеют лишь об одном – что не смогли прожить полноценную жизнь рядом со своими близкими. Но Геларен был совсем другим.
Свеча догорела, в комнате стало темно. Ночь – то самое время, когда чёрная магия приобретает новые краски.
Некромант вышел из своего покосившегося сруба, что скрывался посреди леса, и отправился туда, куда ходил каждый раз, убив очередного младенца. Вот уже много лет он хотел избавиться от проклятия, но цена слишком высока. Девятьсот девяносто детей на его совести, и один из них его собственный ребенок.
Чудовище ли он, постоянно спрашивал у себя Геларен. Или всего лишь жертва обстоятельств и обмана костлявой королевы?
– Должен был быть иной путь получить это могущество, – размышлял он, каждый раз совершая одно и тоже деяние. – Магия всего мира разнообразна. Должен был быть другой способ вернуть себя.
Неизвестно, чувствовал ли он раскаяние, но каждое следующее убийство, вопреки заблуждению, давалось ему тяжелее предыдущего.
Алтарь зарос высокой травой. Уже несколько лет он не приходил сюда. Но жгучая боль, терзающая его тело, требует завершения ритуала. Тысяча детских душ в обмен на собственную – такова плата за обретенное могущество. И неизвестно, вернётся ли