Холодная любовь Альвы. Дмитрий Райн
заново.
– Где то место, Алистер? – скрипя зубами, произнес отец Амелии. – Уже полдень, не меньше. Долго ты будешь водить нас за нос?
– Амелия! – грозно закричал он.
От его голоса будто бы разверзлись небеса и начал моросить дождь.
– Амелия! Дочка! Где ты?!
Все отставшие лесорубы догнали нашу группу и остановились. В этой части леса массив деревьев был плотнее, чем везде. Из-за густой листвы с трудом проглядывалось, что впереди нас. Приходилось прочесывать каждое дерево, за ним могла лежать Амелия без сознания, или, чего я боялся больше всего, она могла быть уже мертва.
Думаю, каждый, кому Амелия была дорога, испытывал подобное. Человек всегда излишне переживает, если не знает, как будет дальше. Мне хотелось ее поскорее найти и обнять. Да, странно, но именно это мне было нужно больше всего.
Мое беспокойство начинало только усиливаться с каждым шагом, как вдруг мы резко остановились снова.
– Рубите эти чертовы деревья! – безумно закричал Дикки. – Найдите мою дочь!
Его глаза остекленели и налились кровью. Он сжал челюсти и кулаки, словно готов убить первого, кто попадется к нему в руки. Мне стало страшно, и я начал незаметно отходить подальше от него. Он был умный и рассудительный, но если впадал в ярость – остановить его почти невозможно. Однажды он даже убил человека в таверне, но это был странный прихожанин и сильно хамил. Люди простили Дикки, но стали обходить его стороной и перестали звать на праздники.
Лесорубы кинулись крошить многовековые деревья своими огромными топорами, вкладывая в оружие всю агрессию, что зарядил в них кузнец.
Он безумно кричал: «Руби, руби, под корень р-руби!», словно перегрызал эти деревья пополам собственными зубами. Такого гнева я не видел никогда. Он достал топор из-за спины и тоже принялся разрывать древесную плоть. Десятками стволы падали, сбивая друг друга. Но чем дальше мы продвигались, тем гуще росли деревья.
– Я сожгу этот чертов лес! – яростно кричал кузнец.
Из сумки, что висела через плечо, он достал кресало и, словно безумный, начал чиркать и поджигать все вокруг.
– Остановись! – набравшись смелости, прокричал я. – Что же ты делаешь? Ты погубишь весь лес и нас. Ты погубишь Амелию, если она где-то рядом и без сознания!
– Это все ты, жалкий ублюдок! – завопил он, бросившись на меня. Он ударил по лицу своей тяжелой рукой, и я ощутил сильную боль в области виска. В глазах потемнело, а после начало двоиться. Он схватил меня за грудки и швырнул в сторону, как котенка. Я ударился головой о дерево и на несколько секунд потерял сознание.
Когда я пришел в себя, лес вокруг нас уже полыхал адским пламенем. Деревья трещали от огня, издавая что-то похожее на стон. Да, я почувствовал, будто растения тоже испытывают боль.
Отец Амелии носился по лесу и поджигал все вокруг. Лесорубы валили деревья одно за другим, как вдруг что-то свистнуло у меня возле правого уха.
Небеса разверзлись, со страшной силой хлынул ледяной дождь. Мужи стали падать