Записки эмигранта. Александр Семёнович Кашлер
я каким-то образом и, безусловно, с чьей-то помощью быстро затащил его к себе на третий этаж без лифта. Наслаждались мы диваном, но недолго. Нам стало ясно, что он был хорош только тогда, когда на него смотришь. В нашей сыроватой съёмной квартире недалеко от океана кожа дивана всегда была прохладной и холодила при касании. Сидеть, а тем более лежать на нём было неприятно. Эйфория сменилась разочарованием. Так часто бывает. И не только по поводу диванов… Но расставаться с ним не хотелось.
А тут и Гена – мой однокашник, с которым я в то время учился на курсах по ремонту холодильников и кондиционеров, подоспел с разговорами о своём неудобном сверхгабаритном диване. Излишняя громоздкость дивана не устраивала его семью, и Гена поведал мне об этом. Чего только не сделаешь для друга?! И я предложил ему в качестве эстафетной палочки, моего красавца – моего "чёрного айсберга", как мы его прозвали в шутку за производимый им холодящий эффект, не скрывая от друга эту диванную особенность. Конечно же, предложил его бесплатно: как он мне достался, так мы с ним и расстанемся. Без сожаления. Жизнерадостный и жизнелюбивый Гена-оптимист тут же согласился, несмотря на это и, как мне показалось, был рад такому бесплатному приложению к дивану, особенно приятному в летнее жаркое время.
Водрузили мы эту чёрную громадину на ручную тележку о четырёх колёсиках, предварительно одолжив её в супермаркете, и покатили от моего дома к дому, где жил Гена, балансируя и постоянно выверяя центр тяжести, дивана, дабы не уронить его по дороге. Ехали мы, ехали. Где-то с полчаса. Согнали семь потов. Потом была история с выносом за ворота старого дивана, который противился насильному изгнанию и никак не хотел пролезать в габариты лестничного пролёта. Ещё семь потов согнали. Итого – четырнадцать.
Наконец, мой, а теперь уже Генин, диван был водружён вместо прежнего, а с тем – прежним, надо было что-то делать. Энергия Гены не ведала границ. Так, – говорит он. – Взяли и понесли! Я послушался делового совета: взял и понёс.
А надо сказать, что время уже было позднее. Хотя и лето, но в десять вечера уже было темно. Сопровождаемые нашими семьями, завернули мы с тяжеленной поклажей за угол дома, прошли ещё несколько шагов и по команде Гены с облегчением опустили его на землю возле глухой стены дома. Знать бы нам тогда, в какую историю мы ввергаемся – подстелили бы соломку. Да где ж её было взять в "каменных джунглях"?!
Постояли мы ещё немного в темноте, пожелали нашему весомому "неугоднику" счастливо оставаться и хотели было идти. Но… Ярко вспыхнувший свет фар внезапно осветил всю нашу живописную компанию, ослепив нас. А затем подкатил и мотоцикл. А на мотоцикле – бравый полицейский. Бравее не бывает. Подъехал вплотную, но фары не гасит. Ослепляет нас. Признаюсь, мы немного струхнули. А он с хозяйским видом что-то нам говорит, но мы разобрать не можем из-за работающего мотоцикла. Но, даже если бы мы очень постарались его понять с выключенным мотором, то ничего из этой затеи у нас бы всё равно не вышло, так как