Вкус порока. Кейт Ринка
сих пор была на него зла и жутко обижена.
– Я позвоню перед сном, – тихо шептал мне Олежа на прощанье.
А я жалась к нему, не желая отпускать.
– Может, останешься? – жалобно попросила я, сама понимая, что это вряд ли возможно.
– Я бы с удовольствием, – говорил он, поглаживая меня по спине. – Но нашим это вряд ли понравимся. Потому что я сомневаюсь, что ты будешь тихо кричать, если мы…
– Ну Олег! – одернула я его с улыбкой. – Не надо меня дразнить.
Ведь это так не честно, когда мне постоянно не хватало нашей близости. Уже год прошел, как Олег стал моим первым мужчиной. И уж точно теперь последним.
– Тогда потерпи, Бельчонок. Осталось совсем чуть-чуть. Тогда я наконец-то к вам перееду, и мы сможем не расставаться даже ночью, – ответил он мне, нежно целуя в губы.
– Ладно, – пришлось соглашаться с улыбкой в его рот. – Я постараюсь.
Проводив любимого, я легкой походкой поспешила помогать Татьяне убирать со стола. И вздрогнула, когда увидела на кухне своего братца, о котором успела хоть ненадолго забыть. Он сидел на угловом диване. Отдыхал, попивая пиво. Уже одетый в другие джинсы и черную футболку.
Быстро от него отвернувшись, я сосредоточилась на своей главной задаче.
– Даже привет мне не скажешь? – вдруг спросил он в спину, рождая во мне табун мурашек одним своим грубоватым, по-настоящему мужским голосом.
– А я с тобой не прощалась, чтобы теперь здороваться.
Он усмехнулся.
– Я смотрю, повзрослела ты, сестренка.
– Конечно. Ведь со дня нашей последней встречи прошло аж целых три года, – снова не сдержалась я от язвительного замечания.
– Это сколько тебе сейчас?
– Сомневаюсь, что тебя это действительно интересует, – ответила ему.
Но тут на кухню зашла Татьяна с грязной посудой. И Рома обратился к ней:
– Мам, это сколько лет сейчас Белке?
– Так двадцать один уже, – сразу ответила та.
– Не рано-то замуж собралась? – задал он следом странный вопрос.
Благо Татьяна решила мне помочь.
– Это не важно в каком возрасте, главное, что у них с Олегом настоящие искренние чувства, – добавила она, прежде чем снова отойти в столовую.
– Это любовь что ли? – нагло спросил у меня Рома.
– Представь себе. Но ты вряд ли знаешь, что это такое.
Он снова усмехнулся, поднося горлышко бутылки к своему рту. Бросив на него короткий взгляд, я невольно задержалась. Все-таки давно не видела. Еще и соскучилась, что не хотелось признавать. А он немного изменился. Будто крупнее стал, в плечах точно. И старше стал, что логично. И татуировок на его бугристых руках явно прибавилось. Жаль, что не потерял свое нагловатое обаяние, которое меня привлекало еще с шестнадцати лет. Теперь я назвала бы это мужской сексуальностью. Такой, что в жар бросало от одного взгляда.
– И дерзкая какая стала ты, Белка. Отшлепать бы тебя по заднице.
Я невольно смутилась, представляя такую